На самом деле я не питал надежд на то, что курсантов школы юнгов получится оградить от тлетворного влияния. Настоящий мотив был иной. В моём времени в местах нахождения этих школ бушевала война. И когда возникала нужда, тот же Жуков без всяких колебаний бросал учившихся в этих школах мальчишек в самое пекло. В результате, флот терял в мясорубках неплохо подготовленные кадры. При этом, особого толка на сухопутье от этих пацанов не было. Поэтому, выбирая место для школы, я остановился на этом мало кому известном укреплении. Сюда точно, никакой супостат не доберётся. А значит, проводить эвакуацию не придется. А от местных кочевников курсанты и сами отобьются.
А ещё я принимал во внимание то, что Каспий — это всё-таки море. Значит, моряков можно полноценно готовить и здесь. В моих планах, кроме школы юнгов, значилась и подготовка лётчиков для морской авиации. Ну а пока что, набранные по всей России юноши, начнут с этого года учёбу. Учебная программа была весьма серьёзной, а учебная база по всем меркам великолепной. Уж на это я денег жалеть не стал. Но было ещё одно отличие от аналогов моего времени. Эта школа стала не просто учебным заведением, а боевой частью. И как боевой части, ей полагалось своё знамя. Ну и на всякий случай, я своим повелением передал Новопетровское укрепление вместе с окрестностями из Закаспийской области в Астраханскую губернию. На всякий случай. Это конечно не гарантия, но всё-таки пусть будет частью России, а не Туркестана.
Примечание:
До революции, название упомянутого выше учебного заведения произносилось так, как мною написано: "Школа ЮНГОВ". После революции, стали произносить "Школа юнг". Но это смотря о какой школе шла речь. На Валааме действовала Школа юнг, а на Соловках, с подачи Наркома ВМФ адмирала Кузнецова — Школа юнгов.
Вернувшись в Крым, я встретился там с наследником престола Двуединой монархии Францем-Фердинандом, который прибыл со своей супругой, чтобы пройти курс лечения в клинике доктора Мюллера. Нужно сказать, что популярность этой клиники год от года росла и многие важные особы успешно лечили в ней свои застарелые хвори. Что касается эрцгерцога и его супруги, то у них со здоровьем был полный порядок и по сути дела они прошли самый обычный медосмотр. На самом деле наследника престола привело в Крым желание обсудить со мной некоторые моменты политической жизни на Балканах.
Разговор начался с того, что Франц-Фердинанд поблагодарил меня за ту моральную поддержку, которую я оказал ему и графине Софии Хотек в то время, когда они вступали в брак. Дело в том, что в моем времени, Николай Второй как раз осудил этот брак. Я же этого не стал делать по нескольким причинам. Чисто по человечески, я не одобрял ныне существующие порядки в этом вопросе. Во-вторых, я дал согласие на брак Георгия с обычной дворянкой и при этом сохранил за его потомством первенство в очереди на престолонаследие. Поэтому осуждать эрцгерцога мне было не с руки. Поэтому, выслушав слова благодарности, я ответил следующим образом:
— Мы живем в такое время, когда старые правила жизни приходится пересматривать. Старые правила заключения династических браков уже не приносят никаких ощутимых выгод. Поэтому не стоит противиться бракам, заключенным по любви. Я считаю, что семья, где все друг друга любят, приносит монархии большую пользу, нежели формальное соблюдение светских приличий.
А дальше, мы как то постепенно перешли к обсуждению ситуации на Балканах. Франца-Фердинанда интересовала позиция России по Боснийскому вопросу.
— Вы наверняка знаете, что у нас трепетно относятся к судьбе славянских народов. Не скрою, есть горячие головы, которые мечтают объединить всех славян под одной крышей. Что касается моего мнения по этому вопросу, то я считаю иначе. По моему мнению, Россия не обязана при первых же воплях о помощи, идти и освобождать своих братьев по крови. Да и пример поляков весьма показателен. Вы прекрасно знаете, что особой приязни между поляками и русскими нет. Скорее наоборот. Поэтому моя позиция такова: мы будем помогать славянам сохранять свой язык и свою культуру. Прошу понять меня правильно: это наш моральный долг, от которого нельзя отказаться. Мы будем настаивать на том, чтобы обрели те права, которые имеют германцы и венгры в вашей империи. Но помогать им обретать независимость мы не станем. Пусть сами решают этот вопрос с вами. Тем более, что разумный выход из сложившейся ситуации в наше время найти можно. И тем более, мы не станем поощрять бунтовщиков против существующей власти. Россия не станет организовывать смуты или претендовать на новые земли в Европе.