Вадима и Тинку с их дочерью высадил последними у дома бывшей главврачихи. Бабушки в квартире не оказалось. На столе стояло шампанское, яблоки и в тарелке три кусочка свадебного торта. В записке сообщалось, что бабушка ушла с ночёвкой к подруге.
- Мы одни! - обрадовался Вадим. – Сегодняшний день просто сказка!
Тинка согласилась с ним.
Когда искупали Катюшку и стали укладывать её спать, чтобы быстрее остаться вдвоём – оба были в нетерпении, обоих бросало в жар даже от лёгкого прикосновения, а от запаха друг друга кружилась голова – дочка спросила невинно:
- Что ли это теперь будет наш дом? А ты, дядя, что ли будешь моим папой?
- Да, я твой папа! – с волнением в голосе проговорил Вадим и, судорожно сглотнув, добавил твёрдо: - Теперь и навсегда! Но это не наш дом, а бабушки Гали. Мы же поедем жить далеко-далеко, в сказочное место – на Дальний Восток. Там есть настоящее море. Сине-зелёное, как мамины глаза.
- Красивее, чем Караярка? – с недоверием осведомилась Катюша. – А первый мой папа поедет с нами?
- Он будет приезжать к тебе, и ты к нему тоже, - успокоила дочку Тинка.
Она уже знала, что им предстоит уехать во Владивосток: местный театр предложил Вадиму должность режиссёра, и он согласился и уже написал заявление на перевод. Тинка не сомневалась, что тоже найдёт в краевом центре работу по специальности.
Так и получилось. Оба они удачно прижились на новом месте. Более того, перетянули к себе Зосимчика со Степаном, заманив их на край страны трёхкомнатной квартирой, которую пообещал им выделить краевой телерадиокомитет. А так как у них родилась двойня и смоленская однокомнатная стала маловата для семьи, к тому же Роза сильно тосковала по подружке, они, конечно, не устояли и перебрались.
У Вадковских тоже через год после свадьбы родился ребёнок – сын Егорка. Светлоглазый - в мать, но темноволосый - в отца.
Родители Вадима и бабушка Екатерина очень этому обрадовались. Они не сердились, что их не оповестили о свадьбе заранее, сообщили телеграммой уже на следующий день. Понимали, что молодым было не до них. Вдобавок Людмила осознавала, что виновата в их разлуке почти на пять лет, нелегко Тинке забыть это.
Как ни странно, но свекровь ошибалась, думая так. Тинка не таила на неё зла, и о том, что она уговаривала на аборт, не сказала Вадиму – зачем сталкивать двух близких людей. Вдобавок жалела её, ведь у той никогда не было родства душ с единственным сыном.
Тинка же надеялась, что у неё самой всё будет иначе: их близость с Катюшей и взаимопонимание останутся навсегда, и с сыном найдёт общий язык в будущем. Всё сделает, чтобы их, четверых, связывали постоянно глубокая привязанность друг к другу и любовь.
Того же самого хотел и Вадим – крепкой привязанности и большой любви в семье, которых сам был лишён в детстве. Поэтому почти всё не занятое театром время посвящал жене и детям. Он никогда не отмахивался от бесконечных вопросов Катюшки, как делал когда-то его вечно занятый на службе отец, а терпеливо и вдумчиво выслушивал и доходчиво объяснял.
Муж помогал Тинке ухаживать за сыном, купал, когда был дома, забирал ребёнка после раннего утреннего кормления в другую комнату на час для бодрствования, чтобы Тинка ещё немного поспала. А в половине восьмого обычно будил Катюшку и отводил в детский сад, который, к счастью, был от дома в пяти минутах ходьбы. Работа у него начиналась чаще всего или с одиннадцати часов, или после обеда, поэтому он успевал помочь Тинке с кое-какими домашними делами.
Несмотря на то, что муж имел один лишь выходной и до позднего вечера задерживался в театре, когда шёл спектакль, Тинка не чувствовала себя заброшенной, наоборот, постоянно ощущала его заботу. Он мог просто так, ни с того ни с сего позвонить с работы, потому что захотел вдруг услышать их с Катюшкой голос или соскучился по ним и желает знать, чем они занимаются в данный момент.
В театре у Вадима дела складывались даже лучше, чем можно было ожидать. Он всегда хотел ставить классические комедии, русские или зарубежные, неважно. И самостоятельно. Именно так, как представлял себе. Ему, можно сказать, дали зелёную улицу, первая же поставленная им комедия с детективным сюжетом очень понравилась зрителям.
А Тинка устроилась на радио. Пока сидела год дома по уходу за ребёнком, написала детскую сказочную повесть. Но решилась отослать рукопись в редакцию журнала «Костёр» только через три года. Ей ответили, что включат её произведение в план публикаций на следующий год.
Невероятно удивилась, когда увидела повесть уже в первом, январском, номере. Вадим оббежал несколько киосков «Союзпечать», чтобы скупить побольше экземпляров – как же, надо же обрадовать всю родню и друзей! И, конечно, себе и детям оставить с десяток.