- Не стоит благодарности, - холодно бросила та.
Чуть поколебавшись, она достала из сумочки визитку и протянула Тамаре. Та молча взяла и положила в свою сумку.
- До свидания, - сказала Соня и, не дожидаясь ответа, вышла.
- Ну и мегера... - пробормотала вслед Тамара, глядя на захлопнувшуюся дверь. Она чувствовала себя немного виноватой, что так мало выяснила. Понятно, что это какое-то женское сообщество, но почему эта дама так демонстративно недоброжелательна?
Вспомнив, что ещё не выяснила телефон Валиного мужа, она обратилась к Зое:
- У тебя есть телефон Василия?
- Есть, - ответила та. - Тебе он нужен?
- Да. Алла хочет с ним встретиться.
Зоя достала записную книжку и продиктовала номер. Тамара прошла в бывший кабинет Валиного отца, закрыла дверь и набрала номер верной боевой подруги.
- Привет, Ал, это я.
- Привет, дорогая. Что удалось нарыть?
- Пока не очень много. Наши девочки взяли по подопечной и пока в разъездах. А мне досталась жуткая мегера. Говорила со мной прокурорским тоном, будто я перед ней в чем-то виновата. Слова не дала вставить. Но я поняла, что у них какое-то сообщество. Валю она назвала своей подопечной. Но на секту не похоже. Хотя внешне эта Соня похожа на фанатичку - сухая жердь с холодными, светлыми глазами. Когда она на меня смотрела, как на букашку, недостойную её внимания, мне становилось не по себе.
- Гипнотизировала, что ли?
- Да нет. Просто в её взгляде было безграничное презрение.
- Что ж она пришла помочь с похоронами, а сама обливает всех презрением?
- Вот и я не поняла, что она за птица. Кстати, Соня поинтересовалась, работают ли в нашей организации одни женщины, а узнав, что руководитель мужчина, сразу потеряла ко мне интерес, замолчала и тут же ушла.
- Мужененавистница?
- Похоже.
- Так, кое-что уже проясняется. Телефон Василия узнала?
- Да, - Тамара продиктовала номер.
- А адрес?
- Адреса Зоя не знает.
- Ладно, я выясню по своим каналам. Если сегодня у меня будет свободное окно, навещу подонка в его логове. Не знаю, когда появлюсь в вашем офисе, но непременно вечерком загляну, чтобы узнать, что нарыли остальные "самаритянки". Как Зоя?
- Уже лучше. Они тут бегают по соседям, просят взаймы столы и прочую утварь.
- Ладно, тогда до вечера.
Снова оказавшись в гуще событий, когда непрестанно звонил её мобильный телефон, Алла отрешилась от своих переживаний. Сейчас не до анализа своего состояния, нужно принимать решения и действовать. А это её привычный стереотип поведения. Позавчера, когда Алла то лежала, тупо пялясь в потолок, то сидела в кресле, слушая и не слыша любимую музыку, больше всего её тяготили бездействие и собственная беспомощность.
"Все кончено, - думала она тогда. - Ничего уже нельзя поделать. Завтра похороним Витю, и все. А я буду пытаться жить без него... Как жить, когда вокруг пустота, и я ощущаю себя, будто в вакууме?.."
Все казалось ей бессмысленным - слова утешения, которые ей говорили друзья, их попытки отвлечь и расшевелить её, собственные попытки встряхнуться.
Во время расследования, которое проводили "самаритянки", Алла откинула мысли о своей утрате, собралась и руководила действиями подруг. Жизнь вокруг кипела, и некогда было думать о том, что Виктора уже нет.
За эти два дня она думала о нем не как о любимом человеке, которого потеряла, а как-то отстранено, будто это посторонний человек, оказавшийся жертвой убийства. Ей нужно было выяснить, кто его убил, и она только этим и занималась. Времени для терзаний и воспоминаний не оставалось. С шести утра и до поздней ночи Алла встречалась с разными людьми, настраивалась на разговор и вела непринужденную беседу, незаметно для собеседника подводя его к главной теме и внимательно следя за его реакцией.
А потом Николай сказал, что Виктор покончил с собой, и время остановилось.
Почему-то - вот ведь парадокс человеческой психики! - ей стало морально легче, когда она узнала от адвокатессы, что Виктор не сам свел счеты с жизнью, а убит. Казалось бы - какая разница! - ведь так и так потеряла его. И, тем не менее, сейчас она испытывала облегчение.
Алла не могла понять самоубийц. Будучи человеком действия, она считала, что нет тупиковых ситуаций. Нужно не зацикливаться на своих переживаниях, не погружаться в драматическую ситуацию, а внутренне собраться и активно искать выход. И решение обязательно найдется. "Даже из безвыходной ситуации есть хотя бы один выход", - таков был один из её любимых девизов.
Если женщина решила свести счеты с жизнью, то её ещё можно понять. Женщины - существа эмоциональные, ранимые, впечатлительные, да и способность к активным действиям присуща не всем. Но самоубийство мужчины Алла считала признанием бессилия, поражением и даже позором. Что ж это за мужчина, который в трудной ситуации решает покончить с собой, вместо того, чтобы бороться!
У Виктора, конечно, другие обстоятельства. Все считали его уважаемым человеком, о его двуличности никто не догадывался, а его деятельность считали обычной работой шефа по безопасности. И вот с него сдернули маску, обнажив истинное лицо. Да, как говорят китайцы, он потерял лицо и стал презираемым человеком.
И все равно самоубийство не выход.
Как бы она поступила, будь на его месте? - хотя Алла с трудом могла представить себя на месте сборщика компромата. В первую очередь в присутствии Николая она уничтожила бы досье. Сказала бы, что это наследство от бывшего президента компании, Вениамина Ромадина. Досье хранились по инерции, потому что команды от Светланы, как распорядиться этими материалами, не поступало. Быть может, Светлане тоже пригодилась бы информация о конкурентах и врагах "Промэкспоцентра", - а такой информацией владеет отдел безопасности любой коммерческой фирмы, - потому Виктор и не уничтожал досье. На его месте она признала бы, что некоторые методы работы и в самом деле были криминальны. Но что было - то было. Бизнес - это джунгли, выживает сильнейший, и для того, чтобы выжить, порой приходится сжирать более слабых. Николай бы это понял, он в бизнесе не новичок. Но хотя в целом оправданий подобно деятельности нет, но есть хотя бы маленькое оправдание - Виктор не использовал компромат против своих знакомых.
То, что у него была папка со снимками и видеокассетами её любовных утех, - не велик грех, - не он же её фотографировал, все это затеял и осуществил Головин, бывший заместитель Славы Миронова. Да, отправить эту папку сопернику, - поступок, недостойный мужчины. Но, с определенными оговорками, его тоже можно оправдать - Виктор сознавал, что Николай как личность, гораздо более привлекателен, и боролся за нее, Аллу, привычными методами. Уезжая с ней в Италию, он был ещё в подвешенном состоянии - знал, что у него есть сильный соперник, и не был уверен, кого из них предпочтет любимая женщина. Когда она призналась, что любит его и согласна выйти за него замуж, быть может, Виктор пожалел, что перед отъездом отправил Николаю пресловутую папку с фотографиями и видеозаписями. То, что он записывал их разговоры на вилле подруги, конечно, мерзко, но тоже можно оправдать его привычным стереотипом - хотел обеспечить себя ещё одним козырем в борьбе с соперником.
Да, в целом он вел недостойную борьбу. И все же это ещё не повод для самоубийства. Так думала Алла, когда Николай пересказал ей их разговор в загородном доме Виктора.
О чем он тогда думал? Хотел смыть позор кровью? Но самоубийство мужчины всегда считалось презираемым поступком. Будь Алла на его месте, она предпочла бы вызвать соперника на дуэль или сыграть с ним в "гусарскую рулетку", и пусть Бог рассудит. Николай бы не отказался, он человек отважный.
И вот она узнала, что Виктор не покончил с собой, а убит. Пусть он вел борьбу недостойными методами и, в конце концов, пострадал от руки того, против кого собирал компромат, но все же не совершил позорного самоубийства. Причем, был подло убит выстрелом в затылок. Наверное, он этого человека не опасался и спокойно повернулся к нему спиной.
А у неё опять появились злость и стимул к активным действиям. Надо найти того, кто так подло выстрелил в затылок Виктору.
Ее размышления прервало трение мобильника.
- Привет, Алла, - услышала она далекий голос Иры.