– Это вы заказывали такси?
Маша повернула голову в мою сторону.
– А что?! – удивился я, – ты ведь не думала, что я заставлю тебя ночью тащиться пешком до Мелитополя?! Садись в машину – нас ждёт лучший отель города.
– И зачем всё это?
– Чтобы было.
– Лучший в твоём понимании – это тот, в котором тараканы не набрасываются на людей, а просто мирно проползают мирно?
– Если нам повезёт, в нашем номере вообще не будет насекомых.
– Это уж вряд ли.
Мы сели в машину. На удивление быстро, она доставила нас куда надо. Мы заселились в номер и только завидев кровать, Маша сразу упала на неё, притворившись мёртвой. Я же долго не мог уснуть – глядеть в потолок часами стало для меня привычным занятием. Я вышел на балкон подышать свежим воздухом. В небе необъяснимо ярко горели звёзды.
Я думал о своей истории. Наверное, единственный способ бороться с воспоминаниями – это рассказывать их снова и снова – пока они полностью не утратят весь свой смысл и не приобретут новый. Эти я и займусь завтра. А пока, стоит ненадолго забыть, где я нахожусь. Не в городе, а во вселенной – где же ещё.
Этой ночью: все звёзды улыбались лишь мне одному.
Разрушение Первое
Некоторые люди пишут прощальные записки, чтобы другие думали, что они собираются уйти из жизни. Но на самом деле, они просто уходят.
Что вы знаете про Аппия Примула?
Что известно каждому порядочному гражданину великого города Рима про Аппия Примула?
Почти ничего – и это стоило ему немалых усилий. Даже те, кто не впервые слышат это имя могут с уверенностью сказать только одно: это человек – изменник; как и многих других, его трудно винить в том, что он родился в своё время.
Зато его отца – Флавия Тиберия – весь Рим знал, как последнего из истинно благородных людей; не именем, но своими действиями.
Говорят (и он сам так говорил мне, хоть и трудно было проверить его слава на истину), что отцом его был легендарный Флавий Стилихон – один из последних римских военачальников – один из последних, кому улыбались боги, посылая ему победы над ордами варваров. Ходили легенды, что Флавий зачал его от медиоланской шлюхи в одном из своих походов. Сам Флавий свою мать и отца не видел в глаза – но охотно считал легенды за истину.
История его семьи покрыта белыми пятнами, неточностями, а местами – откровенными небылицами.Но никто даже из самых бесстыдных сплетников не стал бы отрицать, что происхождение семьи Флавия не помешало ему стать благородным человеком и совершить множество подвигов во имя Рима во времена, когда вечный город более всего нуждался в этом.
В битве на Каталаунских полях он стоял рядом с Флавием Аэцием. Начиная от простого наёмника, отец Аппия Примула стал одним из самых преданных преторианцев личной гвардии великого полководца. В тот день Аэций достиг триумфа и разбил армию Атиллы. Флавий Тиберий вернулся в Рим вместе с Аэцием. Он верил, что эта победа – возродит утраченное величие империи и орды варваров в страхе сложат своё оружие перед римскими легионами. Но Фортуне было угодно другое. Император отдал приказ о казне Аэция – он был слишком силён и слишком талантлив, чтобы оставаться в живых. Народ Рима верил, что Аэций станет вторым Юлием Цезарем. Но вместо этого последний человек, который мог остановить Атиллу и варваров – был казнён.
Когда Аэция не стало, Рим был обречён. Какая ещё судьба может ждать страну, избавляющуюся от лучших своих полководцев?! Но к тому времени – Флавий Тиберий был уже стариком. Он имел право смотреть без сочувствия на город, умирающий от рук его собственных граждан.
Когда в следующем году король вандалов – великий и ужасный Гейзерих – подошел к Риму, город сдался без боя в обмен на то, что вандалы не будут устраивать бойню. Не осталось героев, способных держать меч против врага. Две недели вандалы ходили по улицам между семью холмами и грабили его, забирая всё, что жалко было сжечь. Когда не осталось ничего – они просто ушли, оставив римлян наедине со своим позором – живых и бесполезных.
Целый месяц у Рима не было хозяина. Лишенных имущества, заработанного честным трудом за долгие годы, Флавий Тиберий всё равно был в числе тех, кто спасал нуждающихся от верной гибели. За это его и любили. За это четыре его сына всегда могли найти поддержку у римлян. Но вот пятого, по возрасту самого старшего – почти никто не знал в лицо. Он ушел от людей. И Флавий Тиберий долго не хотел придавать его существованию гласности.
Когда вандалы вошли в Рим, Аппию Примулу исполнилось тридцать лет. В день его рождения семья именинника лишилась всего, что имела, хоть и сохранила честь, достоинство и жизнь. Он разочаровался во всём, что было в этом мире; и добровольно исчез для общества и для тез немногих, кто его любил.