— Я просто не представляю, как смогла заняться бизнесом за пять лет до встречи с вами.
— Этот тон не идет вам. Что Брандт сказал вам? У меня есть причины, чтобы спрашивать.
— А у меня есть причины, чтобы не отвечать, "Майкл, дорогой!"
— Что значат последние слова? — он почти обнял ее, его щека касалась ее волос.
— Соня! Соня! — раздался свистящий шепот где-то позади.
Майкл отпустил руки. Радость в его глазах заставила Сонино сердце замереть.
— Вовремя! Больше не говорите так, пока не будете готовы к последствиям. Какие-нибудь новости, Том? — Майкл повернулся к Нэшу.
Тот взглянул прямо в глаза Соне. Узнал ли он что-то о Гае? Она замерла в ожидании его слов.
— Ничего особенного пока, но достаточно для меня, чтобы понять, что в это дело нельзя вмешивать полицию. Что с твоим платьем, сестричка?
— Сделала аппликацию из пунша. Посмотри на платок Брандта. Разве такой цвет когда-нибудь можно будет отстирать?
Нэш взял протянутый платок и тщательно стал рассматривать его сантиметр за сантиметром.
— И он принадлежит этому красавчику? — он достал из кармана еще один платок. — Посмотрите на этот. Они похожи, как близнецы, правда? За исключением…
— За исключением чего? — быстро спросил Майкл.
— За исключением того, что на Сонином платке есть монограмма. Видите, как они совпадают.
ГЛАВА 20
— Конечно, вы мне нравитесь. Куда делось ваше вечное чувство превосходства, что вы задаете такие вопросы, но при этом дайте мне время?
— Мое предложение действует ограниченный срок. Только до вечернего избирательного митинга, Соня.
Эти слова отчетливо донеслись до слуха Майкла Фарра, когда он резко замер на пороге библиотеки, увидев своего брата и Соню стоящими у камина. Гай держал Соню за руку. Она попросила времени. Времени для чего? Когда он приблизился к ним, Соня убрала руки за спину. Задумал ли Гай свое очередное злодейство? Майкл сказал со всей непринужденностью, на какую был способен, стараясь не выдать своего недоумения:
— Серена хотела, чтобы вы знали, что чай накрыт, Соня.
— Я сейчас присоединюсь ко всей голодной толпе. Дики, ты куда идешь?
Соня присела рядом с мальчиком. Его вьющиеся золотистые волосы были тщательно причесаны, глаза были такими же голубыми, как и его льняной костюмчик и даже носки. Собака на поводке, сделанном из пояса от халата Дики, легла на пол рядом с ним.
— Ищешь меня, мое золото?
— Тетя Серена сказала, что я могу съесть маленькое розовое пирожное, если ты разрешишь. Можно, Соня?
Его глаза были большими и просящими.
— Можно, Дики. Почему ты привязал бедного Мяку на поводок?
Мальчик взял собаку на руки и обнял ее.
— Я боюсь потерять его. Нанетта сказала, что кто-то украл его прошлой ночью. Я больше не дам его украсть. Он только моя собственная собачка. Почему они украли Мяку, Соня?
— Положи его на пол, милый. Он слишком тяжелый. Пойдем, поищем эти маленькие розовые пирожные тети Серены.
Держась за руки, они вышли из комнаты, собака бежала рядом.
— Обаятельная девушка, — нежно сказал Гай Фарр.
— И великолепный мальчик, — добавил Майкл.
— Я не люблю детей.
Майкл заметил, как губы Гая скривились в презрительной усмешке. Он действительно не любил детей — он слишком любил себя.
— Когда ты признаешь его своим сыном?
— Что за спешка?
— Спешка! Мальчику уже больше трех лет. До трех лет оставаться безымянным — и так очень долго. Сделай это. Если ты не скажешь, что он твой сын до обеда завтрашнего дня, я сам сделаю это за тебя. Я достаточно долго ждал. Больше я ждать не собираюсь.
— Серена опередила тебя. Она назначила это драматическое заявление на время сегодняшнего чаепития днем. Но я сделаю это только тогда, когда буду готов к этому, и когда буду хорошо чувствовать себя, и не раньше.
Гай нахмурился, опершись на край широкого стола. О чем он задумался, спросил себя Майкл. Почему он оттягивает признание своего сына? Он не пытался отрицать того факта, что был женат на Руби Карсон. Но Гай явно что-то задумал. Было ли это как-то направлено во вред Соне? Но она не выглядела особенно огорченной, когда стояла рядом с Гаем, держа его за руки. Точно так же, как и тогда, когда он нашел Брандта у ее ног. Он напомнил тогда Соне, что отвечает за нее с того момента, как она появилась в Кингскорте, и потом, раздосадованный ее безразличием, обнял ее.
— Есть какие-нибудь новости об ограблении? Полиция уже начала работать?
Вопрос Гая прервал его воспоминания. Майкл подошел к окну. За террасой и садом лежало озеро, черное, как обсидиан. Почти такое же черное, как небо над ним. Лишь на горизонте из-за туч пробивались редкие лучи солнца. По террасе барабанили капли дождя.
— Льет, как из ведра. Я просто вижу, как мои сторонники уютно свернулись в креслах перед каминами и отдали последний митинг на откуп моим противникам — Майкл повернулся к столу. — Нет, мы не вызывали полицию. Том Нэш — отличный домашний сыщик, я уверен, что он напал на след грабителя.
— На какой след? Нашли какие-то улики? О, Господи! Что случилось с зажигалкой?
— С зажигалкой ничего, просто у тебя руки трясутся. Дай мне, — Майкл поднес зажигалку к его сигарете. — Пожалуйста. Ты слишком мало отдыхаешь с момента приезда. Лучше экономь силы.
— Я говорил, мне уже лучше. Мои нервы и так были не в порядке, а прошедшие сутки ничего не улучшили. Я не смог спать всю ночь. До того, как Бернс сказал, что кто-то выключил свет специально, я полагал, что это воровство — просто шутка. По пути на митинг я заеду к доктору Брэдли, пусть он осмотрит меня. Мне не нравится мой сон последнее время. Вчера, после того как последняя пара отправилась на охоту, я свалился на диван в этой комнате и уснул, как убитый. Очень тяжело спал, как будто меня напичкали лекарствами. Старина Брэдли хорошо знает меня и не станет залечивать до смерти, как это сделали бы другие врачи. Итак, наш Нэш-Консервы собирается устроить свою собственную маленькую охоту за сокровищами. Думаешь, он сможет найти вора? А ты уверен, что это единственная причина, по которой он не хочет присутствия полиции, братец?
Предупреждение Филлис Д'Арци мгновенно вспомнилось Майклу. Неужели она поделилась этой мыслью и с Гаем тоже?
— Что ты имеешь в виду?
— Ничего. Ничего. Я только предполагаю. Поскольку ты решил не прибегать к помощи профессионалов — хотя я думаю, что ты неправ, — я тоже решил приложить свои руки к поискам вора. Плохо, что мы сохранили это в тайне. Газеты и полиция оповестили бы всех об этом воровстве, и каждый солидный гражданин, услышавший об этом, поддержал бы твою кандидатуру на выборах, если он только не сумасшедший. Сумасшедший или глухой.
— Зачем переживать по этому поводу? Неужели ты думаешь, что девушки, которые лишились вчера своих драгоценностей, будут молчать об этом?
— Ты прав. Женские языки способны на многое. Что Брандт говорит обо всем этом?
— Он согласился с остальными. Лучше не вмешивать полицию, пока это возможно.
— Конечно, он с этим согласился, этот мистер Громкоговоритель. Он еще здесь?
— Уехал до завтрака. Глава его избирательной команды звонил ему вчера вечером.
Гай Фарр присвистнул.
— А ты не думаешь, что это он своровал…
— Конечно, нет, — Майкл решил, что лучше не говорить о том, что платок Брандта очень похож на платок грабителя. — Его машина была немного впереди моей все время, пока шла охота. А грабители сделали свое дело, когда нас всех не было дома, ведь так?
— Не всех. Здесь был Нэш. Я был здесь. Это просто предположение — про Брандта. Я случайно узнал, что он по уши в долгах. Он играл на бирже на повышение, но удача отвернулась от него, и он занял у всех, у кого смог, думая рассчитаться после выборов.
— Откуда ты так хорошо осведомлен о его делах?
— Птичка начирикала, одна очень деловая птичка. Пойдем, присоединимся к чаепитию, Майк.