Настоятельница попросила защитить всех прихожан до её возвращения. Куда смылась эта старая карга – неизвестно, но уже три дня от нее ни слуху, ни духу. И ведь пришлось выполнять свою почти прямую работу – избавляться от нечестивых, пошедших по земле. Бабка, глаза свои разуй, это ж зомбари, а не вампиры какие-то! Мне что, чесноком их через жопу накормить, чтобы ты поняла наконец?
Точка моего кипения постепенно подходила к критическому рубежу. Любопытные прихожане каждый раз совались. А я ведь их жопу не раз спасала от их обратившихся коллег по вере, которые смотрели на них как евнух на голого суккуба. И хочется, и пися не дает. Тьфу, достали!
– Нет, солнце. Возвращайся обратно к остальным. Спасибо за твою заботу, – все так же лучезарно улыбаясь ответила я, мысленно желая послать её подальше.
– Сестра, вы уверены? Вам точно не нужна помощь? – продолжила она настаивать на своём.
– Уверена, не беспокойся попусту.
– Но…
– Иди. К остальным. – уже чуть ли не рыча произнесла я.
Испугавшись таких перемен, прихожанка моментально дернула обратно по коридору. Вот что за люди. Пока люлей не получат, не поймут. Прав был батюшка, что люди не могут без кое-чего, как без пряников. Именно он и обучал нас основам боевых искусств и рукопашного боя, охаживая своей палкой. А как же похотливо он смотрел, падла бородатая. До сих пор злость берет, хотя я уже давно не послушница.
Закрыв двери на ключ, я отправилась вслед за умственно одаренной, проверить, чтобы та не натворила бед. Дойдя до главного зала монастыря, я стала невольным слушателем интересной беседы.
– Что-то жратвы становится всё меньше, – пробурчал гундосный и до жути неприятный мужской голос.
– И не говори, – ответил ему не менее противный урод, который уже дважды ко мне клинья подбивал. Скажи спасибо, что до сих особь мужского пола, а не собираешь свой омлет по всем стенам.
– Разленились эти суки. Бухла не дают, хавчик какой-то стремный готовят, так ещё и нетроганные все ходят. А видел, как эта светловолосая стерва на меня смотрела? Я всего-то хотел сиськи потрогать, а она таким взглядом окатила, будто говно с ней заговорило.
– И не говори, братишка. Совсем житухи нет с этими тупыми бабами. А прихожанки вообще шарахаются от нас. Надо будет тут всё под себя построить. Станет главами гарема, как тебе?
– Хе-хе-хе, отлично! А эта светловолосая у меня ещё дерьмо жрать будет и очко мне лизать… Знаешь, чё я с ней сделаю?
Терпения на то, чтобы узнать, «чё» там этот убогий на меня запланировал, уже не осталось. Ударом ноги я выбила дверь, заставив удивиться сладкую парочку говноедов.
– Мааааааальчики, – миленько протянула я. – Тут до моих ушек донеслись ангельские речи о том, что вы, два мудозвона, планчики строите. Не расскажите, откуда столько яишек набрались?
Любой, кто увидел бы меня сейчас со стороны, описал бы одним словом: фурия. Вздувшаяся на лбу вена почти пульсировала, оскал, которому бы поставил «пять» Цербер, заставил двух обмудышей почти обоссаться от страха и совершить страшную ошибку.
– Т…т…ты! Шалава! – заорал он, бросаясь на меня с кулаками.
Одного джеба хватило, чтобы угомонить смельчака. Со смятого вкрутую носа полилась кровища – сочный, как свинья попался. Второй же попытался слинять, но я быстро догнала его, схватив за голову и хорошенько долбанув лицом об угол монастырской скамьи. После одного раза он был ещё в сознании, поэтому я повторила процедуру очищения от дебилизма дважды, доведя огурчика до состояния нестояния.
Прихожане и остальные сестры сжались в углу, словно овцы, увидевшие льва. Гребанные дуры. Достали… Свалю из этой богодельни. Только закончу начатое.
Мой взгляд устремился на ссыкуна, лежащего рядом, и зажимающего кровоточащий нос рукой. И что-то в моих глазах не понравилось ему, так как он попытался слинять, развернувшись, и встав буквально раком, будто собираясь низко стартовать. О, даааа…
Разбежавшись, и хорошенько замахнувшись ногой, я прописала ему сапогом прям по яйцам, заставляя сволочь орать от боли. Он заверещал, словно дурной. Ну да, наставник всегда хвалил меня за удары ногами, которыми я доски ломала – не то, что чье-то отстоинство.
Склонившись к его уху, я тихонько спросила.
– Так кто я там, повтори?
– Ш…. Сестра… – рыдая, ответил он.
– Ответ неверный, – оскалившись, прорычала я.
Полудурок даже не успел пискнуть, как ему прилетел ещё один удар сапогом в причинное место. После пятого раза я остановилась, выпустив весь пар. Утырок не только обоссался, но и обосрался от страха. Ну и возможно чуть от боли, но это не точно.
Плюнув ему на голову, я развернулась, пробурчав:
– Понарожают, б@@@ь, по объявлению.
Всё, завязываю. Пора устроить отпуск. От этих овец и мудил уже тошнит – сил моих нет.
Я направилась к выходу из монастыря, желая освободить себя от этого стада.
– Сестра? Сестра, вы куда? – тут же запричитали прихожанки.
– В отпуск. До пришествия не беспокоить, – огрызнулась я, почти дойдя до дверей.
– Ах… Но разве так можно? Как же Господь?
– Он занят. Уехал в Вегас. Просил не беспокоить, – добавила я, отворяя ворота.
В удовольствие вдохнув свежий воздух, после затхлых монастырских стен, я направилась по каменной дорожке к выходу с территории. Закрывая железные ворота, я будто отрезала всё, что связывало меня с этим местом.
– Итак, – радостно сказала я. – Чем бы мне теперь заняться, м?
Примечание автора.
Уважаемые читатели, приглашаю всех в друзья. Добавляйте книгу в библиотеку, чтобы не пропустить свежие обновления. :)
Чуть позже создам группу в ВК или канал в Телеграме, где буду публиковать планы на творчество, важные объявления или просто флудить не по теме. :)
Глава 10. Сонный паралич по вызову.
Звонки любимых родственников – это как понос после запора. Вроде бы и легче стало, а все равно дело с говном связано. Внутри меня смешались разные чувства: облегчение, досада, желание сорваться и бежать на выручку младшей, желание пойти поспать. И последнее пока побеждало.
– Так, рассказывай давай, че приключилось. В данный момент угроза жизни есть? – задал я самый главный вопрос.
– Нет! Но ты послушай…
– Тпрррр, коняшка ретивая, – прервал я Лису.
Родители всегда были в восторге от имени Василиса. Они слегка расстроились, что на свет первым вылез я – спасибо, что хоть Васильком каким-то не назвали. А когда через 4 года материализовалась сестренка, эти два фетишиста смогли удовлетворить свою жажду наименования.
Вадим с крысюком внимательно слушали беседу. Динамик в телефоне был таков, что можно услышать собеседника даже в другом конце города. Ладно, от моих почти верных соратников секретов нет – за исключением пушистого. Чую, что у сестры явно появится фаворит.
– Давай по порядку, – продолжил я. – Где находишься, чем помочь, когда помочь, зачем помочь?
– В университете. Желательно побыстрее. Затем, что я твоя младшенькая. Разве у тебя много запасных сестер? – ответила она мне вопросом на вопрос.
– Нууу… Похоже, в скором времени, я стану сестринским вдовцом, – вслух заржал я.
– Идиот… И даже не лечится, – вздохнула Василиса с той стороны телефона.
– Ладно, шутки в сторону, – вмиг посерьезнел я. – Ты как, мелкая?
– Многие в университете обратились, – начала она свой рассказ. – Сначала мы прятались с девочками в комнате, но через время они…
Я услышал негромкие всхлипы в телефоне. Вадим сочувственно посмотрел на смартфон. А крыс безразлично точил орешек. Где там твоя эмпатия делась, засранец? Или она на перезарядку ушла?
Если уж моя стойкая сестренка разревелась, то дело пахнет пис… керосином. Лиса с девчонками действительно неплохо дружили. Я знал их постольку поскольку, но одно могу сказать наверняка – они были близки. Не представляю, каково ей сейчас – друзей мне пока терять не доводилось.
– Крепись, – сказал я. – Не распускай нюни. Сомневаюсь, что они хотели видеть тебя в унынии. В жизни всегда найдется место для слез, но хотя бы, когда ты в безопасности. Продержись до нашей встречи, а потом я подставлю тебе два с половиной крепких мужских плеча для слез.