Относительно оклемавшись, и счистив рукой с одежды часть богатого внутреннего мира мутанта, я осмотрел поле битвы. Зомби, несмотря на шикарное выступление, продолжал стоять, но не в полной комплектации. На его месте остались только две короткие ножки и нижняя часть живота. Самое ценное сберегла, матильда в порядке.
Оглушенные парни валялись в разных сторонах. Одного придавило толстенными кишками, и он не подавал признаков жизни. Двое других вяленько трепыхались. О, стошнило! К этому пойдем в последнюю очередь.
В первую очередь проверили прибитого к земле паренька. Как оказалось, в сознание он пришел, но был обессилен. Поспособствовав его освобождению, мы удостоились оваций и благодарностей за своевременный совет, а я ещё раз поймал две пары раздраженных взглядов.
Два других встали самостоятельно и подошли к частично павшему товарищу.
– Спасибо Вам! – громко поблагодарил меня рукопашный боец. – Скажите, а как Вы догадались о слабом месте?
– А, эм…, – замявшись, растерялся я. Сказать правду, что просто троллил, как-то не хочется – обижу ребят. – Да просто мы уже сражались с такими.
Видеть в глазах парней уважение и восхищение было приятно, но на душе остался осадочек.
– Ладно, архаровцы, потрещали и честь знать пора.
– Да, конечно, ещё раз спасибо Вам!
Обменявшись рукопожатиями, и договорившись о том, что ещё свидимся, мы поспешили в сторону реки – Шустринки, протекающей через весь город.
Со спины я слышал диалог чудом переживших взрыв парней.
– Третий уровень взял.
– Я тоже.
– А мне ещё и достижение дали.
– Какое? – хором спросили у него товарищи.
– Сейчас погляжу… Ээээ…
– Ну так какое? – нетерпеливо спросили у него компаньоны. Я тоже приостановился, делая вид, что счищаю ошметки зомби, а сам слушая, чем паренька система наградила.
– «Соскобум»…
Система, у тебя точно скверное чувство юмора.
Мы удалялись под звонкий хохот. На душе стало немного теплее. В такие моменты ты ощущаешь, что всё ещё жив, а в мире остались не только мертвецы, но и вполне вменяемые люди.
– Чего улыбаешься? – спросил меня Вадим, завидев реакцию.
– Ещё не всё потеряно, – улыбнувшись, ответил я.
– О чем это ты?
– О нас, о людях. Пока мы сможем смеяться, жить, даже вынужденные ежедневно сражаться и преодолевать трудности…
– Погоди, – перебил меня Вадим.
Он прислонил к моему лбу ладонь, а крыс сочувственно погладил лапкой по шее.
– Чего?
– Да умные мысли к тебе пришли. Побоялся, что заболел или дряни наглотался.
– Иди ты, – недовольно пробурчал я, слегка отрываясь от него.
– Да-к с тобой иду, – весело ответил мне Вадим.
Поравнявшись, два друга и крыс отправились дальше в своё путешествие. Долгую дорогу к семье, дому, печалям и радостям, горестям и утратам, ненависти и мести.
Максим, даже имея раскачанную до предела наблюдательность, не смог бы ощутить того, кто всегда скрывается в тени. Вечного бессильного зрителя, многоликого, короля королей, ныне способного лишь греть в груди огонек угасающей надежды.
Появившись на крыше здания, расположенного неподалеку от ТЦ, зритель задумчиво и, с каким-то теплом, смотрел в спины удаляющихся мужчин.
– Дорогая, я нашел его? – спросил он словно у воздуха.
Рядом с ним появился прозрачный женский силуэт. Мерцая, как призрак, она подошла к своему собеседнику и, немного помолчав, ответила.
– Да, это он.
– Ещё не прошел инициализацию?
– Нет, но очень близок к ней.
– И снова история повторяется, – горько вздохнув, произнес мужчина.
Он был не молод, но и не стар. Его черты лица выдавали огромную усталость и скорбь, а также переживания за близкого человека.
Женщина, надеясь утешить, попыталась положить ладонь ему на спину, но та прошла насквозь. В очередной раз.
– Спасибо, любимая, – улыбнувшись, с теплом сказал он.
Даже спустя тысячелетия, ему по-прежнему недоступен лик той, кого он всегда любил. Её лицо скрывалось дымкой, и было закрыто лишь от его одного во всей вселенной.
– Мы справимся, – очень грустно произнесла она.
– Если только он справится, – покачал головой её собеседник. – Сколько раз это повторяется? История не меняет свой исход. Всё, что мне остается – надеяться, что кто-то положит всему конец.
Сильнейший, утративший всё, и склонивший голову пред судьбой без остатка гордости, продолжал смотреть вслед почти скрывшимся силуэтам.
– Поговоришь с ним?
– Когда придет время. Но ты знаешь, кто станет препятствовать.
– Это нечестная сделка…
– У меня не было выбора, и мы обсуждали это тысячи раз.
Ещё немного постояв молча вместе, словно боясь ранить друг друга словами, они попрощались. Женщина растаяла в воздухе, отправившись исполнять свой долг, а мужчина так и остался наблюдать за очередным умирающим миром.
– Спаси же нас, мой дорогой шут.
Развернувшись, он ступил в тень, вновь возвращаясь к своей роли – вечного наблюдателя.
Глава 19. Кря-кря, мазафака.
Путь к речке пролегал через бывшие оживленные районы. Раньше здесь были офисы, работал ТЦ, даже рыночек стоял. Сейчас же он тлел, почти полностью выгорев.
Мы с Вадимом направлялись к реке не только потому, что хотелось отмыться. Идя вдоль Шустринки, можно добраться до конечной точки нашего путешествия – университета. Заодно в складах неподалеку от него поковыряться удастся – уверен, барахла там навалом.
Бодро миновав офисную зону, благополучно не нарвавшись на зубастые приключения, мы свернули на асфальтовую дорожку, ведущую прямо к причалу. На фоне быстрым шагом семенили люди, спешащие по своим делам. У большинства экипировка была что надо – лишь немного не дотягивала до армейской. Либо местные не особо в ладах с огнестрелом, либо добыть его крайне сложно, так как обладатели автоматов и прочих плюющих свинцом орудий смертоубийств встречались редко.
Шустринка – не сильно глубокая река, метров 5-6 достигает в самом центре. Но её протяженность поражает – проходит через весь город, деля его пополам. Из-за этого архитекторы понастроили мостов, вон, уже отсюда видно один из них. Идеальное место для засады: застрянешь посередине, а тебе там и засадят, и спереди, и сзади.
Тропинка к уютному причалу украшалась зеленой растительностью с обеих сторон. Чего здесь только не было: кустарники, обычные и плодовые деревья, какие-то цветочки. Чуть дальше располагалась розовая красавица – сакура. Её привезли к нам и посадили на день города. Жители любили проводить здесь время, отдыхая и созерцая красоту. Ветер, будто играя, поднимал розовые лепестки в воздух, устраивая танец на потеху зрителям.
А вот и ещё одна достопримечательность – сиреневая роща. Пьянящий запах, во время цветения, заставлял почувствовать себя персонажем детской сказки, позволяя ненадолго позабыть о взрослых тревогах. Здесь росла и фиолетовая, и белая сирень, правда последней было куда меньше.
Пройдя умиротворяющую тропку, мы вышли на песчаный пляж, как раз вплотную к причалу. Если повернуть и пройти вперед метров 200, попадешь на асфальтированную набережную, где часто гуляли парочки и семейства с детишками, наблюдая за облюбовавшими Шустринку утками.
– Красиво, – с придыханием сказал Вадим.
– И не поспоришь.
Время чуть за полдень. Стоящее высоко солнце освещало удивительно чистые речные воды, а легкий ветер, поднимая невысокие волны, заставлял плясать симпатичные блики на водной глади.
– Хотелось бы мне устроить тут пикник, – неожиданно сказал он.
– Где угодно, только не на обочине, – хмыкнул я.
– Какая тонкая отсылка, – в ответ усмехнулся Вадим.
Возле причала, слегка качаясь на волнах, стоял морской транспорт – лодочка и два катамарана.
– Не желаешь прокатиться?
– В другой раз – обязательно, – довольно ответил мне Вадим. – Не забывай, с тебя ещё обещание покатать на мотоцикле.
– Помню, помню.
Пушистый слез с моего плеча и, цепляясь за одежду, спустился на песочек. Довольно потянувшись, он распластался прямо там же, нежась под солнечными лучами и щурясь от их яркости.