«Так, значит, после смерти магнум действительно становится ловушкой для своего хозяина», – лишь подтвердила свои догадки Алена.
«Здесь неожиданно стало тише… Будто ты спишь или сидишь с закрытыми глазами, но чувствуешь, что вокруг тебя носится необузданная толпа», – размышлял Гавриэль.
Его голос звучал мечтательно, задумчиво, и девушку это насторожило. Ей это было знакомо. Она прекрасно помнила, как Гавриэль ходил из стороны в сторону, расписывая свои планы, и в глазах его горел дикий огонек. Когда они разделили магнум, мужчину будто переполняла страсть, которая и затмила его разум, ослепила и сделала вспыльчивым, непредсказуемым. Он повиновался минутным порывам, и когда ему что-то не нравилось, особенно в поведении Алены или ее словах, то не стеснялся душить Силой.
От жутких сцен прошлого у девушки пробежали мурашки по спине. Видимо, она не только на физическом уровне прочувствовала страх, но и допустила его к своим мыслям.
«Ты боишься меня?» – усмехнулся Гавриэль. – «Не стоит, я ведь всего лишь голос в твоей голове. Не так ли?»
А, может, он всегда был таким? Хитрым коварным лисом, который сумел очаровать ее, держа настоящие эмоции при себе? Ведь он раз за разом повторял – контроль, Алена, научись контролировать свои эмоции, а не подавлять. Так не был ли Гавриэль искусным манипулятором? Все это время.
От подобного предположения девушке стало дурно и обидно. Ну не может такого быть, нельзя с такой искренностью притворяться, оставаться к ней добрым и заботливым. Ведь в последнюю секунду жизни, когда их клинки встретились, Гавриэль позволил убить себя. Так притворщики не поступают. Черт… да не могут же ее постоянно окружать психопаты!
«И все же здесь стало как-то пустовато… Ты что, сумела за это время израсходовать столько душ? Если да, то мое почтение, даже я бы при лучшем раскладе не смог. Ведь, собственно, поэтому я до тебя и никак не мог докричаться, уж слишком много голосов. Это казалось бесконечной пыткой…», – чересчур страдальчески вздохнул Гавриэль. – «Но от тебя тянется какой-то след. Ты разделила силу еще с кем-то? Да, это может все объяснить».
Он говорил и говорил. Даже если мужчина и притворялся заботливым, а в душе являлся иродом, манеры и привычки все еще оставались при нем. Такая же болтливая заноза в одном месте. И теперь он постоянно будет вещать в ее голове, словно сломанное радио? А Вейдер его услышит?
«Ты чего притихла?»
Вопрос прозвучал с ноткой раздражения. Алена напряглась бы, не открой для себя одну неожиданную деталь. Гавриэль мог слышать ее ментальный голос, однако мысли оставались для него закрыты. Хоть какое-то преимущество.
«Я думаю, чего ты хочешь».
«Стейк».
«Я серьезно».
«Почувствовать и насладиться вкусом стейка».
«То есть вновь стать живым? Боюсь тебя огорчить, но поезд уехал».
«Почему же уехал? Я ведь не рвусь обратно в свое тело… оно, наверное, в ужасном состоянии, да с дырой в груди не проживешь долго».
С дырой в груди? Это единственное, что его волновало?
«Гавриэль…» – у Алены закралось нехорошее предчувствие, но только она хотела задать вопрос, как передумала. Застыла с ощущением холодка, коснувшегося оголенной шеи.
«Да? Говори, не стесняйся».
Хорошо, он не мог видеть ее выражение лица, во всяком случае, то, что она подразумевала под гримасой, которую хотела скривить. Надо быть осторожной, чтобы держать туз в рукаве, а с таким противником это будет нелегко провернуть.
«Как ты себе это вообще представляешь? Думаешь, твое возвращение не останется незамеченным?»
«Хм… разумеется, если я постараюсь».
«Станешь отшельником?»
«Ох, милая, конечно, нет, и что за глупые вопросы? Я полагал, мы сможем вновь объединить наши силы, но после того, как ты меня убила, предала, вновь вернувшись в Орден джедаев, вряд ли. Это разбило мне сердце… А ведь все могло быть иначе, мы бы жили счастливо: ты, я… наш ребенок».
При упоминании ребенка у Алены все сжалось внутри, Гавриэль с такой жадностью заговорил о сыне, что девушка на физическом уровне почувствовала, как он не побрезгал бы отнять его у нее.
«Ты меня застала врасплох, дорогая. И не говорила ничего. Возможно, поэтому сила и ушла от тебя, ослабли голоса… они передались нашему ребенку, так? И они не свели малыша с ума?»
Алена упрямо молчала. Гавриэль только посмеялся ее зажатости и страху, и девушка искренне надеялась, что он поверит ее спектаклю и продолжит говорить.
«Да нет, вряд ли. Ты не выглядишь подавленной горем. Или же?.. Он умер? Чтобы справиться с горем вновь взялась за меч. Спасала город от бомбардировки. Ты вернулась в Орден джедаев?»
Бинго! То, что Алена и хотела услышать – Гавриэль понятия не имел, что прошло двадцать пять лет. Он все еще полагал, будто разговаривал со своей молодой немного наивной ученицей, которая ничего не знала о жестокости и боли.
Маленькая победа, ощущение преимущества, расслабило девушку, отчего она не сдержала довольную улыбку.
«Я рада, что ты обо мне такого мнения. Но давай расставим все точки над i. Ты сейчас пленник моего сознания, и никуда не денешься. Так что лучше тебе и дальше молчать и ничего не видеть».
Прозвучало слишком самоуверенно, и Гавриэль не ожидал услышать подобной дерзости. Он промолчал, и в опустившемся напряжении девушка попыталась не обращать внимания на крадущийся, словно ночной хищник, страх. Ей не следовало бояться мужчину, он всего лишь отголосок воспоминаний, застрявший голос в ее голове.
«Такие смелые слова, моя милая», – уже без тени улыбки подметил Гавриэль. – «Думаешь, с магнумом ты стала сильнее? Да, возможно. Но я изучал его куда дольше тебя».
«Это ничего не меняет».
«Это меняет многое. Например, ты знала, что души, заточенные в артефакте, сливаются с душой своего хранителя? Присасываются к ней, словно паразиты, что и позволяет носителю использовать их энергию».
«Да, догадалась».
«Хм», – впечатлился Гавриэль. – «То есть ты понимаешь, что они становятся единым целым с носителем, так?»
«Да, Гавриэль, понимаю», – напряженно произнесла Алена, пытаясь сообразить, куда он клонит.
«То есть ты понимаешь, что твое тело стало заменой оболочки магнума, а твое сознание заправляет им лишь потому, что выдержало наплыв огромной массы энергии?»
Понимала. И теперь догадалась о том, куда клонил мужчина.
«Нет… ты не посмеешь».
«Посмею или нет – это не тот вопрос. Вопрос в том, хватит ли у меня сил. А сейчас, как я вижу, ты далеко не в лучшей форме… Но что я буду за человек, если я пойду на такое, верно?»
Алена ожидала решающий удар. Приготовилась обороняться изо всех сил, чтобы не подпустить Гавриэля к своему сознанию, не дать ему выкинуть себя. Шли секунды напряженного молчания, которые тянулись и заставляли девушку не просто нервничать, а с подозрением ожидать подвох. Окончательно запутаться ее заставил нервный смех Гавриэля.
«Что смешного?»
«Ох, девочка… боже, ты серьезно?»
«Что – серьезно?» – едва сдерживая раздражение, уточнила Алена.
«Серьезно подумала, что я вышибу тебя из твоего тела и отправлюсь захватывать мир? Бог с тобой, будь ты еще парнем, я бы задумался, но щеголять в женском теле – выше моих сил, а на нашего сына замахиваться… нет, это как-то чересчур».
Гавриэль все продолжал хохотать на фоне ее замешательства. В чем-то же должен быть подвох, не так ли? И отыскала его девушка довольно быстро, подметив, что мужчина не мог знать пол ребенка, если его воспоминания двадцатилетней давности. Или он подслушал их перепалку с Сэмюэльсом?
«Так… ох, боже», – пытаясь подавить смех, вздохнул Гавриэль, – «видимо, шутка затянулась».
«Я… я не понимаю. Ты… ты шутишь что ли? Или пытаешься запугать меня?»
«Разумеется, шучу. Ты думаешь, у меня так много развлечений было за минувшие двадцать пять лет? Если ты меня не слышала, это не значит, что для меня все оставалось за кадром».
У Алены начался нервно дергаться глаз.
«Ах ты… ты… ты…»
«Да, я все тот же очаровательный сукин сын».