— Думаю, с лордом Вейдером сравнится лишь император. Но что, по-вашему, испытывают солдаты, видя вас на поле боя?
— Радость, что кто-то сделает за них работу?
— А противник?
Заглянув на дно стакана и уже ощутив, как алкоголь приятно растекается по венам, Алена поставила его на стол.
«Противник ничего не успевает почувствовать», — подумала она, но мысли ее резко перешли в другое русло:
— Скажите, полковник, почему из двенадцати крупномасштабных боев, в которых я принимала участие, восемь из них были под вашим командованием?
Может, дело в алкоголе, но подозрительность по отношению к мужчине разгоралась все сильнее с каждой новой встречей. На душе заскреблись кошки, заставив Алену почувствовать себя беспомощной марионеткой в чужой игре.
— Мне нравится работать с вами. Вы куда более сговорчивая и дипломатичная, чем инквизиторы, которых я знаю, а также… лорд Вейдер.
— Учитывая, что именно от лорда Вейдера зависит, куда меня направят, возникает вопрос — а от вас ли исходит инициатива?
— В чем именно вы меня подозреваете? — с беззаботной улыбкой уточнил Сэмюэльс. — Или обвиняете?
Она не знала. Ей уже давно мерещилось, что за ней наблюдали из-за каждого угла, что Вейдер смотрит за ней чужими глазами, знает о чем она думает, какие страхи копошились в ее голове. Она уже давно закрыла сознание от любопытных форсъюзеров, лишь два раза Вейдер пытался насильно сломить ее, но и то больше полугода назад. И лучше бы продолжились прямые нападки, поскольку тишина с его стороны не просто вводила Алену в панику, это злило ее.
За размышлениями ее взгляд зацепился за небольшую голографическую фотографию, стоящую на столе — Сэмюэльс вместе со своей семьей: жена и дочь. Идиллия. Но она нутром чувствовала обман, возможно, это и не его родственники, а актеры. Все превратилось в спектакль.
Обернувшись к мужчине, Алена заострила на нем сосредоточенный взгляд и удивилась собственной скромности. Она же лорд Альзабар. Чего мелочиться?
Прижав мужчину Силой к стене, Алене также не составило труда залезть к нему в сознание. Неожиданный выпад с ее стороны не дал возможности Сэмюэльсу выстроить хоть какую-то защиту, хоть он и попытался сопротивляться приличия ради. Она ожидала другого, но то, что удалось ей увидеть, оказалось даже более чем любопытным. Любопытным… нет, черт возьми, это не любопытно, а жутко.
— Ты презираешь слабость, любое ее проявление. Даже настолько, что стал тираном в своей семье: первая жена ушла от тебя, не выдержав побоев, а вторая терпит, и ты ненавидишь ее за это. Но не дочь. Дочь для тебя все… потому что ты воспитал ее такой же. Тебя заводит сила и жестокость, поэтому ты за мной бегаешь… боже.
Отпустив его, Алена не сдержала истерический смешок — она-то подозревала, что Вейдер приставил к ней очередного шпиона, а в итоге ей посчастливилось стать объектом вожделения эрудированного садиста. Всего-то.
— Прошу прощения, лорд Альзабар… но… ох, — переведя дыхание, мужчина поднялся с колен и облокотился о стену, — но не вам меня судить.
Поразили Алену не слова, а тот факт, что Сэмюэльса ничуть не смутило, что его грязные мысли стали ей известны. Конечно, никто не сохранит свежий вид после ментального зондирования, однако спокойствие мужчины поразило девушку. Она так и замерла с приоткрытым ртом, даже не зная, что сказать.
— Может, другие не видят, да и вы сами не осознаете… однако ваша одержимость лордом Вейдером для меня более чем очевидна.
— Я… — она опешила, возмущение застряло в горле словно кость. — Вы не… это… это чушь собачья!
— Ну, кто знает, — несколько загадочно отозвался мужчина, окончательно придя в себя. Как ни в чем не бывало, он подошел к столу и начал аккуратно разливать виски по стаканам. — Вы умная женщина, лорд Альзабар. Но у умных людей бывают свои слабости, и они несколько отличаются от слабостей обычных людей.
Он протянул один из стаканов ей, и что-то — может, запах алкоголя? — стал для Алены последней каплей, от которой в ней всполохнула ярость. Поддавшись ей, она схватила бутылку и разбила ее о край стола с оглушительным звоном. Приставив осколок к шее мужчины, девушка оттолкнула его к стене, по неосторожности задев его кожу острым краем и пустив каплю крови. Ей приходилось смотреть снизу вверх, чтобы сохранить зрительный контакт.
— Ты ничерта не знаешь обо мне, — злобно зарычала Алена.
— Неужели?
Спокойствие, которое воплощал Сэмюэльс, его ровный голос и прямолинейный взгляд пошатнули уверенность Алены. Удивительно, что никто не сбежался на шум. Похоже, солдаты научены горьким опытом, что в разборки, где участвует форсъюзер, лучше не вмешиваться.