Вейдер посмотрел на нее с откровенным недоверием и злостью. Было странно, но Алена не испугалась его гнева, возможно, потому, что видела его собственные глаза, пусть обезображенное и бледное, но настоящее лицо. А не черную безжизненную маску.
Не дождавшись согласия, девушка положила одну руку на спину Вейдера, а другую на грудь, где находилась система жизнеобеспечения. Она не до конца осознавала, как работала эта техника, но однажды это помогло спасти жизнь Ионе, а также не позволило ее телу не умереть за восемнадцать лет.
— Возможно, будет больно.
Больно, конечно, мягко сказано, поскольку пусть Вейдер и не кричал, но его сознание вопило. Сила магнума способствовала не только разрушению, но и созиданию, это человеческие души, переработанные в чистую энергию. Для Алены процедура оказалась не менее приятная, ее покидала не только энергия магнума, но и собственные силы. Вейдер — не маленькая девочка-юнлинг, которой требовалось совсем немного, он боевая машина, заглатывающая все до последней капли. Сила восстанавливала его, заставляла легкие работать без механизмов, и этого должно было хватить, чтобы продержаться некоторое время.
Но у Вейдера были другие планы.
Едва девушка попыталась убрать руки, чтобы разорвать связь, мужчина грубо схватил ее кисть и не позволил уйти. От испуга Алена дернулась назад, но не смогла уйти, однако куда сильнее ее обеспокоила не железная хватка, сдавливающая руку. Она попыталась остановить поток энергии, но попробовав живительную силу, Вейдер не собирался останавливаться, довольствуясь малым. Ощущая физическую стабильность, он вцепился в магнум и не желал отпускать. Алена беспокойно подумала, что это инстинкт самосохранения, что мужчина просто опасался слабости. Но посмотрев ему в глаза, она поняла — причина в другом.
Он, наконец, обрел возможность забрать у нее Силу.
Немой ужас сковал Алену по рукам и ногам. Несмотря на то, что она не управляла процессом, Вейдер продолжал выкачивать из нее силу. Ведь она однажды сказала, что только по доброй воле способна поделиться ею с кем-то. И вот, пожалуйста. Девушка поддалась эмоциям, испугалась за него, сжалилась, и в итоге угодила в капкан.
Глупая. Наивная дурочка.
Когда-то определенно была ею. Но сейчас такие фокусы проводить с ней чревато.
Разозлившись такой грубости, Алена, в ответ схватив свободной рукой мужчину за плечо, принялась вытягивать силу обратно. Они будто перетягивали канат, и никто не собирался сдаваться. Несмотря за раздражение, помогающее удерживать равенство, девушка понимала, что даже измотанный боем Вейдер одолеет ее. Поэтому оставалось взять победу хитростью, а именно ударить в мужчину таким сгустком энергии, который даже он не смог бы осилить за раз.
План сработал, но единственное, о чем успела подумать Алена — прибегать к нему в другой раз стоит лишь в крайнем случае. Ее отбросило прочь не просто мягкой волной, а как если бы некто нанес удар огромной битой. Фиолетовые вспышки проносились перед глазами, пока она скользила по снегу, собрав перед собой небольшой сугроб. Тело болело, даже онемело — не то от холода, не то от отравляющего эффекта магнума. Ей удалось прервать связь, но цена тому оказалось слишком велика. По ощущениям, Вейдер не просто украл скромную часть ее запасов, а заимел столько энергии, сколько она едва успела потратить за минувший год.
Да уж, такие фокусы действительно проводить с ней чревато. Печальнее всего, что чревато ее собственной смертью.
Ситх. Сила освободит меня
Музыкальная тема:
Eisbrecher — Das Gesetz
По возвращении на Корусант никто из них не стал распространяться о случившемся. Император остался доволен захватом базы и убийством джедаев, более его ничего не интересовало, во всяком случае, он ничем более не интересовался. А вот Алена начала ставить все под сомнение.
Бейла Органа казнили, хотя он являлся сенатором. Старкиллера они с Вейдером едва на куски не разорвали. Долгую дорогу домой Алена мучилась мыслью, что не следовало отпускать Лею Органа, однако сейчас испытывала облегчение. У Империи не было доказательств причастности принцессы к повстанческой деятельности, Алена, похоже, была единственным свидетелем преступления, о котором решила не распространяться. Почему? Да потому что.
Она не сомневалась в жестоких методах Империи, и совесть не мучила ее из-за надлежащей роли палача. В глобальном масштабе Алена не видела для себя угрозы, в отличие от внутренних факторов. Поддавшись эмоциональному порыву, она едва не погубила себя, дав Вейдеру желаемую силу.