— Можно и так сказать, — заключила девушка, не горя желанием развивать тему. Имелась куда более серьезная проблема. — Я очень рада видеть вас живыми и невредимыми, правда. Но теперь и вы послушайте меня. Признаться, трудно передать словами, насколько я растеряна. Восемнадцать лет в бакто-камере, потом сложный год в Империи… это меняет человека, и я чувствую, что потеряла себя. Я уже далеко не Алена Долорен, скорее, действительно стала лордом Альзабар, и от этого мне больно. Я делала много ужасных вещей, о которых жалею, а о некоторых — нет.
— Здесь тебя примут, — подойдя к девушке, Эдгар взял ее за плечи и улыбнулся. — Они боятся тебя, но я смогу убедить их, что с тобой нам будет лучше, чем без тебя.
— Я понимаю, что сопротивление получит выгоду от моего участия в битвах, например. И я действительно благодарна тебе, но не могу принять твое предложение вступить в сопротивление.
— Что? — Искренне удивился парень, и даже отпрянул от неожиданности. — Почему?
— Я знаю, о чем ты подумал, но нет, я не собираюсь тебя бросать. Никого из вас. Но мне нужно побыть одной, чтобы привести мысли в порядок, а не кидаться в очередную политическую гонку. Тем более, если я буду сражаться за вас, Вейдер не успокоится, пока не достанет меня, и вы оба попадете под удар. Я не хочу этого.
— За нас можешь не бояться. А с тобой сопротивление нанесет огромный урон Империи, как минимум в плане пропаганды. Ты была одной из ключевых фигур, приближенной императора. Все должны узнать, что ты не только жива, но и сражаешься за нас!
Вот так неожиданный энтузиазм. И он определенно мог стать проблемой, поскольку, узнай хоть кто-то, что лорд Альзабар жива, первый камень полетит в огород Вейдера. Палпатину не составит труда сложить два и два, чтобы обвинить ученика в предательстве, или, как минимум, не компетенции. А она обещала ему помочь свергнуть императора. Хотя, обещанием это можно назвать с натяжкой. И тем не менее, что-то не позволяло Алене просто так отпустить Вейдера. Будь оно неладно.
— Нет, Эдгар, ты должен сделать все, чтобы слухи обо мне не распространились дальше этой базы. Любой ценой.
— Что значит любой ценой? — теперь в его голосе сквозило не только недоверие, но и легкая злость.
— Я имею в виду… убеди Лею и других генералов опровергнуть слух, что я выжила. Я хочу хоть немного побыть в спокойствии, знать, что за мной не гонится легион убийц.
— Ты бросишь нас? Опять?
— Я не бросаю вас, — с ноткой упрямства заявила девушка. — Я должна довести одно дело до конца, и, если хотите, вы можете отправиться со мной.
Естественно, Эдгар не пришел в восторг от такого заявления. Он только успел порадоваться долгожданному воссоединению, а карты вновь складывались не лучшим образом. Он и не скрывал разочарования, а вот Иона, скорее, насторожилась и слегка заинтересовалась.
— Что за дело?
— Магнум. — Ответила Алена. — На Кореллии произошел один инцидент, который заставил меня переосмыслить его природу.
— Ты знаешь, где он?
— Догадываюсь. Я понимаю, к чему ты клонишь, Иона, и нет, я не знала, где Гавриэль его спрятал. Но догадки были, однако я не хотела рисковать и приводить Вейдера к нему.
— А сейчас у тебя появилась возможность во всем разобраться, — разочарованно, и в то же со смирением, заключил Эдгар. — Понятно.
— Я понимаю, что это… сложно. Но это сложно и для меня. Сопротивление меня не примет, как бы я ни пыталась реабилитироваться. Но я не собираюсь бросать вас, больше никогда. Поэтому и предлагаю отправиться со мной. Что вас здесь держит?
— Меня? Вся жизнь, — холодно улыбнулся парень. — Я… я не могу, ты заставляешь меня делать выбор, который загоняет меня в тупик. Я нужен здесь. Нужен Лее.
— Ты ей нужен? Или она тебе нужна?
— Аккуратнее, — предостерег Эдгар, и по опасному блеску в глазах Алена поняла, что шутить он не намерен. — Ты моя мать, но она мне семья.
— А остальные? Они же тебя тоже опасаются, не так ли?
— Мне все равно.
— Я ведь понимаю, что принцесса Органа не одобряет… мягко говоря… твои действия. Я чувствую это.
— О, ты чувствуешь, — саркастично подметил парень, скривив лицо. — Я тоже многое чувствую и не одобряю некоторые из твоих отношений. Или лучше сказать — зависимостей?
Дерзость сына, скорее, не разозлила, а удивила девушку. Вот чего она не ожидала, так неожиданной язвительности в свой адрес.
— Прости, что это передалось по наследству, — спокойно отозвалась Алена, не упустив возможности дать сдачи. Эдгар скривился, и явно не одобрил неожиданный выпад, однако промолчал.