— Надо тебе уже дать имя, — рассуждала Алена, играя пальцами с малышом. — А то Молли уже придумала пару вариантов, и мне не хочется, чтобы тебя называли Амир или Бэйл. Как-то просто, не находишь?
Мальчик принялся пускать слюни.
— Ну да, — отчаянно вздохнула Алена. — Ионе нравилось читать истории о выдающихся воинах, например, о Реване. Может, Реван? Как тебе? Хотя да, ты прав, в нашей семье хватает борцов с системой.
Помолчав недолго, девушка продолжила монолог:
— Думаю, Иона понравилась бы тебе. Она бунтарка, из-за нее вы бы попадали в неприятности, я бы злилась, а ты пытался бы разрешить ситуацию. Все могло быть иначе, но сейчас я даже не знаю, что с Ионой. То есть знаю, чувствую… она жива, но… Корусант уже поглотила тьма, и она движется сюда. Грозится разрушить все, что нам удалось создать.
Поднявшись с пола, Алена взяла на руки сына — тот заворочался, запищал, но уже не плакал в знак протеста. Присев на кресло, Алена поколебалась, не зная, покормить его или нет. Все равно это было странно для нее. Очень странно. Тем не менее проблем не возникло.
— Тьма надвигается. Но ты не бойся, тьма нам не страшна. Внутри нас с тобой есть что-то опаснее тьмы.
В ней — магнум, но что таила душа сына, Алена точно не знала, однако чувствовала — это куда более опасная вещь, чем сила тысячи душ.
Беспокойные сны были для Алены частой причины бессонницы, но в этот раз ее разбудил грохот.
Дернувшись на кровати, девушка едва не свалилась на пол и некоторое время, под плач младенца, пыталась понять, что происходит. Комнату заливал солнечный свет, комлинк показывал ранний час утра. С улицы постепенно поднимался шум, встревоженные вуки выползали из нор и высказывали все свое недовольство.
Недолго думая, Алена поднялась с кровати и, хмуря брови, коснулась Силой сына, забрав его страх — мальчик тут же перестал кричать. Она хотела присоединиться к толпе недовольствующих, когда вышла из дома в тонком спальном платье, которое не спасало от утренней прохлады. Но даже не подходя к перилам, девушка моментально определила причину хаоса — в долине, рядом с которой она жила, чей-то корабль жестко зашел на посадку. И, прислушавшись к Силе, она моментально определила, чей.
— Кто-то потерпел крушение? — обеспокоенно вздохнула Кинара. Она жила в соседнем домике.
— Кинара, одевайся и будь готова уходить. Предупреди наших людей и моментально возвращайся за моим сыном.
— Что? А что случилось?..
— Делай, не задавай вопросов!
Стоило помягче обойтись со женщиной, но защекотавшая сердце тревога заставила отмести в сторону сантименты. Быстро вернувшись в дом и впопыхах натянув штаны с кофтой, Алена бросила беглый взгляд на ребенка, а затем довольно долго смотрела на половицы под столом. Руки чуть покрыла дрожь, которую она со злостью оборвала, сжав кулак.
Наспех затянув волосы резинкой, девушка забралась под стол и, отбросив деревяшки, она затаила дыхание и аккуратно достала световой меч. Тяжелый и непривычный, предназначенный для ближнего боя. Она надеялась, что до этого не дойдет. Надеялась.
Выбежав из дома, Алена направилась к лифтам, расталкивая зевак и ругаясь, чтобы не терять драгоценное время. Разумеется, нашлось немало желающих спуститься вниз и узнать, что произошло, поэтому пришлось импровизировать и находить альтернативные пути.
Леса Кашиика никогда не отличались дружелюбной флорой и фауной, но благо у больших равнин и полян солнечный свет разгонял опасную живность. Даже несмотря на окраину рощи, по земле все еще стелился туман, трава была холодной от росы.
Найдя столпившихся вуки и людей, от которых доносились встревоженные голоса, Алена узнала одного из них, и, недолго думая, привлекла к себе внимание:
— Асока!
Зеваки оглянулись на девушку и расступились, позволив удостовериться, что на челноке жесткую посадку совершила бывшая ученица Энакина Скайуокера. Она выглядела запыхавшейся, тревога полностью завладела ею.
— Алена, вам нужно уходить, немедленно!
Девушка-тогруда бежала к ней, едва не путаясь в собственных ногах, поэтому Алена взяла ее за плечи и заставила посмотреть на себя.
— Успокойся, — холодно отреагировала она, — скажи внятно, что происходит.