— Ты идиот.
Энергетика, исходящая от дартаСидиуса, обожгла восприятие Алены, заставив ее защититься, хотя обрушил он свой гнев на Ведера. Тот, словно безропотная марионетка, молча терпел пытку — несмотря на разгорающуюся злость, его страх перед учителем также возрастал.
— Как ты очнулась? — резко переключился на девушку Император. — И не пытайся лгать мне.
Он снова вонзил нити Силы в ее разум, вызвав ужасную мигрень. Алене стоило больших усилий не сопротивляться. И не молчать от парализующего страха.
— Я не знаю, — прошептала она, дрожа от напряжения в теле. — Я даже не помню, что… защита, которую я поставила, просто разбилась. Я не знаю как… клянусь.
— Да, ты не знаешь, — разочарованно согласился Император. — За все годы мой ученик так и не смог завладеть силой, которую тебе даровал магнум. Похоже, древние оказались умнее нас всех. Убить тебя было бы мудрым решением. Сейчас ты слаба, но со временем силы вернутся к тебе, и тогда ты будешь угрозой. Или ценным приобретением.
Последняя фраза Императора заставила оторопеть всех, включая Вейдера, который поспешил вмешаться:
— Мой господи, это не…
Но коротким взмахом руки Палпатин заставил ученика замолчать. Даже к Силе не пришлось прибегать, настолько он его опасался.
— Ты подавлена, ты потеряла цель в своей жизни, даже желание жить, когда убила дартАльзабара. Я могу дать тебе эту цель, если ты согласишься приклонить колено и работать на благо Империи. Пусть ты и была джедаем, может, оправдывала свои мысли какими-то благими намерениями, но я вижу тебя насквозь, девочка. Ты жаждала власти, поэтому потянулась к магнуму и дартАльзабару, поэтому потеряла всякий интерес, когда пришлось его убить. Он был твоей путевой звездой, ты думала, что он даст тебе силу, могущество и власть… хех. А вместо этого изнасиловал, использовал и оставил в качестве вечного напоминания ребенка.
Брошенные с пренебрежением слова ударили девушку в самое сердце, вызвав не столько желание забиться в угол, сколько сломать что-то. Стиснув челюсти и сжав кулаки, она пыталась унять гнев, но он жег ее, как и правда.
— Да… злись, и не пытайся заглушить это чувство. Злость поможет тебе выжить.
— Что вы от меня хотите? — дрожащим голосом спросила Алена.
— Хороший вопрос. Чем же мне может помочь подавленная униженная женщина с колоссальным запасом силы? — Выдержав интригующую, но для Алены, скорее, издевательскую, паузу, Палпатин сказал: — Я мог бы отправить тебя на передовую, но кто знает, вдруг ты решишь сбежать? Умелые бойцы действительно ценятся в Империи, однако я замечаю тенденцию, что мои ищейки становятся с каждым годом все менее дисциплинированными и стабильными. Инквизиторы стали помешаны на Темной стороне и бросаются в нее с головой, сходя с ума… в лучшем случае. Им необходимо научиться контролю. Или, как ты любишь повторять, убивать свои эмоции.
— Вы хотите, чтобы я обучала ваших людей? — Даже опешила Алена. — Но я не…
— Мне не нужны твои оправдания. Мне не нужно, чтобы ты навязывала им свою философию, мне нужен результат. В твоей голове действительно много любопытных вещей, ненужных и опасных. Пусть это будет наш эксперимент. Мне не важно как, но я хочу, чтобы ты подготовила для меня трех послушных воинов-инквизиторов, которые смогут без колебаний убить хоть ребенка, хоть своего товарища.
— Я не думаю…
— Мне плевать, что ты думаешь, — зарычал Император, схватив Алену Силой за горло. — Я могу убить тебя прямо здесь и сейчас, решив все твои проблемы разом. Или… — он надавил сильнее, а затем отпустил хватку и приторно улыбнулся, — ты сможешь заняться, чем так давно хотела — обучать людей, но для моих нужд и под знаменем Империи. Если тебе удастся представить мне достойных верных бойцов, я награжу тебя. Ты получишь мою благосклонность, тебя будут уважать и бояться. И кто знает, возможно, нам удастся отыскать твоего сына. Если, конечно, он все еще жив. Воссоединение семьи — разве это не чудесно?
Он угрожал ей. Естественно, что без кнута Император не предложит пряник. Алена могла бы предпочесть смерть, но старик, будь он проклят, видел ее насквозь. За минувшие годы у девушки было достаточно времени, чтобы осознать свое положение, а также понять, чего она хотела. И не хотела.
Затолкав гордость как можно глубже, Алена опустилась на колено, как обычно опускается порабощений народ перед тираном. Палпатин тихо засмеялся.
— Хорошо, — улыбнулся мужчина. — Даю тебе год. Можете сегодня с лордом Вейдером отправиться в инквизиторий, где ты наберешь себе учеников. А теперь оставь нас.