– Кто вы?
Дверь захлопнулась. Мария прижалась спиной к стене. Горечь, обида и слова Александра душили ее. А ведь он прав, так дальше нельзя, сколько можно терпеть, сносить обиды и пьянки Евгения. Где она, эта любовь? Прошла, испарилась как туман. Может она и была туманом, белой полупрозрачной дымкой, готовой в любую минуту рассеяться. Похоже, что это так, дуновение ветра и ее не стало. И что дальше? Евгений сломался, но она тут причем, ведь он сам сделал все, чтобы прийти к печальному итогу. Сам заразился невероятной, навязчивой идеей об острове. Так это даже не его идея, это задумка того веселого Саши с набережной. У Жени даже собственных мыслей нет, своей собственной цели, он живет чужими. И если что не удается, падает и, больно ударяясь, ломается. Как же она раньше этого не замечала, ведь они прожили вместе пять лет. Теперь он пьет, погряз в жалости к себе, она мучается. Всю оставшуюся жизнь им придется бегать. А ведь она еще молодая и не хочет бегать, а хочет жить полной жизнью с ласковым, любимым, крепким духом уверенным в себе человеком, за которым как за каменной стеной, с которым хоть в огонь, хоть в воду, зная, что он не подведет, не падет духом, не сломается.
Мария вспомнила тот день, когда они познакомились с Сашей, с тем Сашей, с набережной. Какие же в жизни бывают совпадения, сосед тоже Саша. И по всей видимости также твердо стоящий на ногах. Как сильно они оба отличаются от Евгения. Они сильные, уверенно шагают по жизни, он – нет.
Взгляд Марии упал на как попало разбросаные в коридоре вещи Стаева. Ей вновь стало жалко его. Он же пропадет без нее, не выживет, он перешел ту черту, за которой находится бездна, он летит в нее, кто кроме любимого человека сможет остановить, помочь вытянуть из бездны. Нет, надо держаться и крепиться, не слушать разных Александров. Один уже довел своей идеей Женю до сумашествия, второй хочет довести её своим, возможно, и искренним сочувствием. Он, конечно, во много прав, но кто как не она сама в первую очередь сделала все, точнее ничего, чтобы эти слова стали правдой. Ведь можно было проявить волю, все-таки настоять на своем, не позволить Евгению переступить черту – она тоже оказалась слабой. Но из-за чего? Из-за любви, из-за слепой, ничего не видящей и не замечающей любви. Она не хотела обращать должного внимания на зародившуюся болезнь Евгения, она хотела только одного – быть рядом и любить. Вот и получила. А раз во всем случившемся доля ее вины неоспорима, то и выбираться из пропасти они должны только вместе.
– Чет я не понял, ты ушла или нет?
Неожиданно раздавшийся голос заставил Марию вздрогнуть. Только теперь она заметила сидящего в кресле Евгения. Развалившись в нем, он внимательно полупьяными мутными глазами рассматривал ее.
– С кем это ты опять разговаривала?
– С..с..с, – Мария не знала, что ответить, она чувствовала, упоминание Александра опять вызовет в нем приступ ярости.
– Можешь не отвечать, я и сам догадываюсь. Хочешь, скажу с трех попыток? – Евгений говорил каким-то безразличным, отсутствующим тоном. – Первая попытка – наш сосед, вторая попытка – тоже наш сосед, третья попытка – опять наш сосед. Что за чудеса, куда ни глянь, везде он, волшебник изумрудной мечты.
– Перестань ёрничать, – Мария отошла от стены, продолжать разговор на тему соседа ей не хотелось.
– Ну-ну, что ты. Мечту надо взращивать, лелеять, холить. Особенно изумрудную. А то она потускнеет, начнет гнить. Вот видишь, как моя мечта сгнила. Теперь и я вслед за ней гнию.
– Что ты от меня хочешь, – глядя в глаза Евгения, сказала Мария, – мало того, что ты меня мучаешь своими пьянками, так теперь еще решил добить нелепыми претензиями и ревностью. Да кто ты такой, чтобы меня ревновать? Брось пить, стань нормальным человеком, тогда и предъявляй претензии.
Стаев улыбнулся и, пошатываясь, встал с кресла. Мария испугалась, подумала, что он сейчас подойдет к ней и что-нибудь сделает. Но Евгений прошел мимо к окну. Он долго молчал, о чем-то размышляя. Мария начала успокаиваться, она подумала, что вспышка гнева прошла. В тот момент, когда по ее мнению было уже все позади, Евгений неожиданно спросил:
– Тебе плохо?
– Почему ты так решил? – вопросом на вопрос ответила Мария.
– Ну раз ты бегаешь жаловаться посторонним людям, другой причины я не вижу.