Но как-то странно звучало, не поддаваясь осмыслению – любви уже быть не может, но она по-прежнему есть. Она никуда не исчезла, Мария все так же любила Евгения и не представляла без него жизни. Это нелогичность ее пугала, не давала мыслям течь в нужном направлении, постоянно путаясь в голове, она доводила ее до слез, мешая одеваться и хоть немного привести себя в порядок. Как бы не отнесся к ней Евгений, она не сможет больше открыто смотреть ему в глаза. Он, конечно,виноват в том, что ударил ее, довел до такого состояния и не остановил, но предала-то она. И теперь вся ее дальнейшая жизнь должна быть с оглядкой на произошедшее и исходить из этой сложившейся правды, вошедшей в ее мозг вместе с первым лучом полуденного солнца. С тем лучом, который привел к абсурдной ситуации – разбудив, заставил впасть в спячку. Отныне ее новая жизнь казалась лишь сном, страшным, нереальным, но правдивым.
Стаев с трудом разлепил затекшие ссохшиеся веки. За окном, задернутым почти непроницаемыми шторами, сквозь щели день настойчиво возвещал о своем неотвратимом прибытии.
Евгений скатился с дивана и, корчась от болей в суставах, с трудом стал подниматься на ноги. Голова шла кругом. Вчера после ухода Маши он хорошо добавил, к ранее выпитой водке присоединив еще почти литр. Обхватив руками сию расскалывающуюся часть тела, он попытался восстановить ход вчерашних событий. Он хорошо помнил скандал, его причину и результат. Помнил как после этого вскрыл свой "золотой запас", извлек из него две бутылки водки, пытаясь заглушить горечь и обиду спасительной жидкостью. Но после второго стакана – провал. Возможно, он еще долго пил, но совершенно не помнил этого.
Евгений подошел к журнальному столику возле дивана, окинул его мутным взором, ничего не обнаружил и заглянул под него. На полу валялись окурки и две пустые бутылки. Вновь обхватив голову руками, он пытался понять, как ему уже будучи достаточно пьяным удалось их выпить без остатка, при этом не умереть и к тому же уснуть на диване, а не под столом.
Но сколько не думай, положение от этого не станет лучшим, надо было идти за "лекарством". Евгений оглядел комнату в поисках одежды и внезапно понял, что чего-то не хватает. Медленно опускаясь на диван, он понял чего, вернее кого. Нет Марии. Но это не главное, еще лежа на постели он догадывался об ее отсутствии, вследствие полнейший тишины, царившей в квартире. Тогда это не стало причиной волнений – в последнее время девушка часто уходила из дома, под предлогом посещения магазина. Но теперь вдруг до него дошло – Мария отсутствовала со вчерашнего дня. Вся обстановка, все вещи, разбросаные где попало, говорили об этом. Как бы она ни была на него зла, такого бардака никогда не оставляла. Значит, пришел к пугающему выводу Евгений, она так и не возвращалась после ссоры. Но куда она могла исчезнуть? К старым знакомым Мария не пошла бы ни под каким предлогом, несмотря ни на какую обиду. Значит остается только одно – она ночевала у соседа.
Озаренный такой страшной и нереальной, но единственно возможной догадкой, Евгений вскочил и кругами забегал по комнате. Неужели это случилось? Ведь вчера, когда он ругался с девушкой, то и сам толком не верил в свои слова и намеки о ее близости с соседом. Да, иногда его посещали подобные мысли, а что можно было подумать, когда все чаще и чаще этот Александр встречался на пути Марии, все сильнее и сильнее вклинивался в отношения между ними, но озвучил их он скорее со злости, нежели действительно уверенный в их реальности. Да и ее признание считал лишь проявлением озлобленного самолюбия. Ведь он сам подталкивал и настаивал на нем. Все делалось для успокоения совести и подтверждения своей правоты, он не хотел быть единственным виновником всех их бед. Но он не верил в это. И всевидящий Бог наказал его, превратив в реальность брошенные со зла необдуманные упреки. Теперь уже не могло возникнуть и тени сомнения в правдивости измены. Если раньше, возможно, ее и не было, то теперь уж точно Мария находится в объятьях этого "монстра". Который под видом сочувствующего запудрил девушки мозги и воспользовался ситуацией.
Евгению хотелось вскочить и бежать к Александру, чтобы разобраться и набить морду. И не просто набить, а если потребуется, то убить его. Он сильно жалел, что нет пистолета, было бы гораздо проще, без лишних трат нервов и сил, взять и пустить ему пулю в лоб, предварительно отстрелив детородный орган. Но что делать с Марией – ведь ее то убить он не сможет?! Она самое дорогое и единственно любимое существо на всем белом свете. Уже было кинувшись на кухню за топором, остановился, сраженный последней мыслью. Как же поступить с ней, как посмотреть ей в глаза? Кто они теперь друг другу?