Новое решение пришло к Олегу неожиданно, за считанные минуты, он даже толком не успел осознать весь процесс его принятия. Это как неуверенный в себе горнолыжник рефлекторно сворачивает в сторону перед самым трамплином, он может этого и не хочет, но срабатывает инстинкт самосохранения. Олег даже облегченно вздохнул. Груз неуверенности и непонимания, который давил на него, усиливаясь каждым днем, свалился с плеч. В последнее время внутренний голос не то что бы подсказывал, а прям-таки вопил: "Не лезь, скройся, чем бы все не закончилось, потом будешь жалеть". И он бы скрылся, но очень уж хотелось досмотреть события до конца. Отсюда и вполне устроивший его вариант со зрителем. Приказав всем внутренним чувствам заткнуться, которые еще подавали слабый голос протеста, Олег открыл дверь автомобиля.
– Гляжу, место поменяли, – еще не приземлившись на сиденье, сказал он.
– Вчера и так идиотами выглядели, а если бы опять там же встали…, – сказал Стаськов.
– До домов вообще-то не близко, как собираетесь опознавать? – спросил Олег. – Вы даже не знаете, где он живет.
– Нам хорошо виден магазин, а по установке, именно там они чаще всего и появляются, – ответил Князь. – Кроме того, мы же тебе вчера объясняли, даст бог – хорошо, не даст – плакать не будем.
– Мне вообще-то по барабану, – заключил Олег.
– Во, я стобой вполне солидарен, – поддержал Князь.
– Ну уж, совсем-то не расслабляйтесь, – Стаськов вспомнил, что он все-таки командир. – А ты что, так и будешь с нами целый день?
– Сам не знаю, – сказал Олег, он действительно и сам не до конца еще знал, долго ли пробудет с коллегами, какое еще решение может прийти ему в голову. – Что, мешаю?
– Ну что ты. Ты покрайней мере самый из нас удачливый по работе со Стаевым, участвовал в задержании.
– Ага, и башкой об бетон ударился, аж пить бросил. Ну-ка куда подальше такую удачливость.
– Это ты зря, люди вон какие бабки за кодировку платят, и зачастую впустую, а тут на халяву и с таким потрясающим эффектом, – усмехнулся Князь. – НБА.
– Что? Причем тут баскетбол?
– Неопознанная Башковая Аномалия, – пояснил Князь, – сам придумал.
– Выдумщик ты наш.
– Слышь, Вань, чудик вон из подъезда вышел, видишь, – сказал Стаськов и указал рукой на один из домов. – Плохо видно, иди проверь, чет мне подозрительно.
Дремавший все это время Ваня мигом отреагировал, протер глаза и вышел из машины.
– Что это он тебе подозрительным кажется? – засомневался Князь.
– По параметрам похож. Рост, фигура. Хотя бы точно дом знали, а то их здесь несколько, если к одному ближе станешь, другой плохо видно, – негодовал Лешка.
Когда его товарищи еще строили догадки, Олег уже знал, кто вышел из подъезда. Ему одного взгляда хватило для идентификации – это был Стаев. Олег отвернулся, чтобы случайно не выдать себя, и сказал:
– Бог же не к вам его вывел, да и не к магазину явно он направляется. Может, ну его от греха подальше.
– Возможно, ты и прав. Но мы же все-таки работать сюда приехали, а не ждать, когда на нас снизойдет благодать. Проверить стоит. На Бога надейся, а сам не плошай.
Неумелая попытка отговорить лишь еще больше убедила Олега в правильности выбранной роли. Тем временем Ваня приблизился к проверяемому объекту настолько, что без труда мог рассмотреть его лицо. Вдруг он развернулся в сторону машины и истерично замахал руками, видимо, таким образом пытаясь привлечь внимание коллег ( хотя скорее он мог привлечь внимание врачей скорой помощи, уж больно походил на буйного психического больного).
– Что это с ним? – спросил Князь.
– Не понял, что ли, – как-то безысходно усмехнулся и сказал Стаськов. – Ой, блин, началось. Вань, ты, конечно, меня не слышишь… А в ответ тишина.
Стаськов отпустил кнопку связи и усмехнулся еще безысходней.
– Давай, Князь, дуй на помощь. Рации в отключке, Ваня один не справится.
Князев вышел, тихо, но злобно матерясь.
– Недолго музыка играла, – сказал Лешка. – Хорошо бы все сегодня и закончилось. Хотя вряд ли, все та же история, опять рации не работают, дальше будет только хуже… Ну, блин, ничего со временем не меняется. Переход из развито'го социализма в ра'звитый, где ключевое слово социализм. Надо позвонить в контору. Олег, я к телефону-автомату, они по идее должны работать, а ты давай подключайся, из машины будешь следить, если что выдвинишься с шофером, ну ты знаешь. Видишь как оно. В нашей ситуации каждый глаз на счету, даже отпускной.
Олег понял, что, сам того не желая, оказался в гуще событий, мало того, он еще и вынужден будет работать, обьяснить свой отказ коллегам он не мог. Почему не послушал внутреннего голоса. Вот теперь и досматривай спектакль в активной форме. Режиссерская задумка, импровизация со зрителями, господа, мы все участники, даже если вам кажется, что вы всего лишь сторонний наблюдатель. Олег запутался еще больше. Выход был только в одном – перестать загружаться, ни о чем не думать, полностью отдаться работе. Работа затягивала. В такие минуты происходил огромный выброс адреналина. Вся эта суета и напряжение захватывали так, что человек отключался от всего прочего, забывал про все свои проблемы, все чувства и эмоции отходили на второй план. Олег даже не попытался оценить свое двусмысленное положение, путаница стала невероятной – он согласно кивнул головой.