— Документы, пожалуйста.
— Это «Врачи без границ», не видите что ли? — в голосе молодой чеченки-переводчицы — насмешка и неприязнь. В этой ситуации можно и продемонстрировать свои чувства. При иностранцах федералы могут разве что матерком пугнуть, и то потихоньку, сквозь зубы.
Вышедший из автомобиля высокий блондинистый сухощавый врач-швейцарец с холодным любопытством наблюдал за диалогом своей раздраженной переводчицы и настороженно-официального человека с автоматом.
— Документы, пожалуйста. — Певец «включил робота».
Замечательная тактика. Тот, кто на взаимную ненависть, на вспышку рассчитывает, кто норовит тебя перед людьми злобным палачом выставить, обычно на этом обсекается. А то и сам заводится, быстро меняя самоуверенность на глупые истеричные выходки.
Слово «документы» понимают все европейцы. Недоуменно-презрительно пожав плечами, швейцарец, под внимательными взглядами досмотровой группы, не торопясь вытянул из нагрудного кармана легкой куртки запаянное в пластик удостоверение.
Как ему все это надоело! И эта кочевая жизнь в совершенно несносных бытовых условиях. И постоянная опасность, висящая в воздухе вместе с невероятной всепроникающей пылью. И поражающие первобытной жестокостью чеченские «борцы за свободу». И эти недружелюбные жесткие федералы… Дикари. Все они — дикари.
Переводчица взглянула на врача, вспыхнула и, переведя испепеляющий взор на Певца, уже откровенно враждебно процедила:
— Вы такие тупые, да?
Клепа шагнул к ней, сгреб переводчицу одной рукой за плечо, другой — за пояс длинной юбки и швырнул ее в кювет прямо перед собой.
Гражданин страны банкиров замер с протянутой рукой, судорожно сжав в ней документы и в ужасе округлив глаза. Рыжий кинулся на него самого и, снеся швейцарца тренированным, упакованным в титановую скорлупу телом, припечатал его к щебнистому дну предназначенного для чрезвычайных ситуаций окопчика.
Певец прыгнул следом за ними, на ходу рванув вниз предохранитель автомата…
Легкие щелчки, раздавшиеся в кустах, за крестами и камнями старого кладбища, омоновцы даже не услышали, а, скорее, почувствовали. Услышишь ли мелкашечные звуки отстреливаемых из подствольников гранат на расстоянии в двести метров, за шумом автомобильных движков?
Первые разрывы пришлись там, где только что стояла досмотровая группа и ее капризные клиенты.
Певец вскинул голову. Сквозь взметнувшиеся черные султаны, за серой завесой поднятой разрывами пыли, он увидел обезумевшие глаза водителя, замершего в кабине джипа. Паренька явно клинануло: он сидел, вцепившись побелевшими пальцами в руль, и не делал ничего. Не пытался, врубив всю мощь своего автомобиля, на колесах вырваться из этого ужаса. Не хватался за рукоятки дверей в надежде убежать куда-нибудь, отсюда подальше.
— Рыжий, прикрой! А ты лежи, не шевелись!
Не понимавший до этого ни слова по-русски швейцарец согласно кивнул головой, и еще плотнее прижался ко дну окопа. Рыжий встал на колено и засадил длинную очередь по скрывающим боевиков кустам. А Певец выскочил из спасительного убежища, рванул дверку джипа, выхватил водителя из-за руля и каким-то невероятным борцовским приемом швырнул его в окоп, прямо на врача. Сила инерции прокрутила и самого Певца. Он рухнул на четвереньки и, не вставая, огляделся. Самому прыгать было некуда. Ближайшая незанятая ложбинка — метрах в десяти. До нее еще добежать надо. В воздухе уже стоял непрерывный треск автоматов. Злобно захлебывались пулеметы прикрытия. Словно плетью, стегала с блок-поста снайперская винтовка. Это его товарищи, под командой мгновенно сориентировавшегося Чебуратора, долбили по нападающим с блок-поста. Но и за этим треском и грохотом Певец вновь услышал тихие коварные щелчки. Новые разрывы закрутились маленькими черными смерчами совсем рядом с укрывшимися от них людьми.
— Пристрелялись! Уводите их к …матери!
Рыжий, мгновенно перекинув спаренные изолентой магазины, выпустил пару коротких очередей в ту сторону, откуда летели гранаты, а затем попытался одной рукой приподнять швейцарца. Но тот словно прирос ко дну окопа. Боец, оскалившись, забросил автомат за спину, рванул врача двумя руками, поставил на ноги и погнал вперед, закрывая его своим телом. Сзади, наступая на пятки ускользающим жертвам, прошлась автоматная строчка, ударил разрыв. Рыжий почувствовал, как мгновенно взмокла спина под ставшим словно пуховым броником.
Впереди него Клепа на руках тащил совершенно обмякшую переводчицу. Водитель вышел из ступора и уже успел обогнать всех, первым нырнув в извилистый овражек за поворотом, к которому устремилась вся группа.