— Мушку срубил! Во артист!
Дум! Дум! Дум! Разрывы подствольников обкладывают окоп. Сразу несколько автоматов слитным треском аккомпанируют разрывам, и пули, противно чмокая, вгрызаются в мешки.
— Ага, прижимают нас, сейчас за своими полезут! — азартно говорит омоновец. — Как по сценарию.
.
НА другом посту двумя солдатиками командует молоденький лейтенант-бамовец
— Вот они, — оторвавшись от амбразуры, говорит лейтенант. — Человек пять.
— Замолотим?! — горячится один из бойцов.
— Да проскочили уже, влево в «зеленку», к кочегарке. А что, если… Смотрите, если между кучами проскочить, а дальше под заборчиком, можно им в тыл выйти.
— А нас свои не завалят?
— Там мертвая зона. Наши туда не достают, вот они и лазят. А мы им в задницу засадим. Пошли!
И офицер, пригнувшись, первым направляется к выходу. Стараясь как можно меньше шуметь, они пробираются между завалами мусора. Прокравшись вдоль старого, покосившегося забора, углубляются в заросли кустов.
Из кустов чуть в стороне, пропуская азартных героев еще глубже в «зеленку», вслед им спокойно смотрят два боевика — фланговое охранение. Один из «духов» под треск недалекой стрельбы что-то негромко говорит в рацию.
Группа проходит еще метров двадцать, и из-за поросших высокой травой бугров, из-за деревьев на них выпрыгивают шесть боевиков — по два на каждого. Один из солдат, сбитый ударом приклада автомата, падает как подкошенный. Второй успевает увернуться от нападавших, но его валят ловкой подсечкой и прижимают к земле. Сильный, вымуштрованный в училище лейтенант реагирует мгновенно. Кинув одного из нападавших через спину, рукоятью автомата разваливает ему висок и, уйдя кувырком в сторону, длинной очередью сваливает сразу двоих боевиков. Ответная очередь осаживает его на траву…
…КОМАНДИРЫ, собравшись в комендатуре, устало перебрасываются словами.
— Похоже, сдыхают?
— Рассветет скоро. Им смываться пора.
— Да, мужики, — качает головой комбат, — весело тут у вас.
— Это что — ерунда. По сравнению с тем, что здесь раньше творилось, курорт. Как майкопской бригаде досталось или десантуре с вэвэшниками, которых в декабре — январе вводили, нам и в страшном сне не приснится, — серьезно отвечает Шопен.
Серега, что-то вспоминая, печально качает головой.
Из рации Шопена чужой голос возник.
— Э, Шопен! Как здоровье у твоих друзей! Хорошо мы вас сегодня потрепали?
— Нашел чем гордиться! Крутых из себя строите, а сами только из-за угла убивать умеете. Какой идиот эти перемирия выдумывает?! Давно бы уже вас задавили.
— Почему идиот? Умные люди придумывают. Деньги хорошие зарабатывают…
— А чего ты сегодня так поздно на нашу волну влез? Раньше слово сказать не давали…
— Да так, послушать хотелось, как ты своими командуешь. Ничего, маленько умеешь воевать. Только людей своих не жалеешь. Зачем на такие серьезные дела пацанов посылать, а? Как теперь их трупы забирать будешь? Или собакам оставишь? Мы своих не бросаем…
— Ты о чем? Мои все на месте.
— Э-э-э, командир называется… А трое, которых ты мне в тыл посылал? Или это не твои, забрели откуда-то?
— Кто? — Шопен обвел взглядом братишек-командиров.
Снова рация ожила:
— Лейтенант Горяченко Николай Иванович… Храбрый был лейтенант, уважаю. Так, — шелест рации, — рядовой Тюрин…
Грохот возле стола: комбат, побледнев, вскочил, стул уронил.
— Седьмой пост! Угловой. Как же они так?! Куда их понесло? Колька, вот пацан, а!
— Где они? — Шопен продолжает разговор так, будто речь идет о вещах вполне заурядных.
— Да тут, недалеко. Дачный поселок знаешь? Угловой домик, прямо на повороте, зеленый такой…
— А чего это ты так раздобрился?
— Хорошо умирали твои ребята. Похорони как следует. Ну, до следующей встречи. — Голос полон ненависти и яда. — Только долго их не оставляй, тепло. Пока бояться будешь, протухнут.
КОМЕНДАНТ, в очередной раз пробежавшись карандашом по двухверстке, задумчиво говорит собравшимся вокруг стола командирам:
— Непонятно, чего их туда занесло. Ну хорошо, решили в тыл боевикам зайти. Но те в основном в полосе от дороги до Сунжи ошивались. А шлепать еще чуть не километр, через «зеленку», через просеку…
— Рупь за сто: их в этот домик специально перетащили. Какую-то подлянку готовят. Кто этот район знает? — Серега обвел товарищей вопросительным взглядом.