Фредрик Бакман
Мы против вас
Неде. Я все еще пытаюсь произвести на тебя впечатление. Просто чтобы ты знала
VI MOT ER
Copyright © Fredrik Backman 2017
Russian Edition Copyright © 2019, Sindbad Publishers Ltd.
© Издание на русском языке, перевод на русский язык. Издательство «Синдбад», 2019.
1
Это случится по чьей-то вине
Вы когда-нибудь видели город, рухнувший в одночасье? Мы – видели. Мы станем говорить, что насилие пришло в Бьорнстад этим летом, но это неправда; насилие пришло в Бьорнстад уже давно. Потому что иногда заставить людей ненавидеть друг друга настолько просто, что никто уже не понимает, как можно относиться друг к другу как-то иначе.
Мы – маленький городок в лесу; говорят, что дороги ведут не к нам, а мимо нас. Экономика заходится кашлем каждый раз, как попытается вдохнуть поглубже, фабрика ежегодно сокращает штат, словно ребенок, который считает, что если отъесть от торта в холодильнике понемножку со всех сторон, то никто не заметит, что торт стал меньше. Если наложить одна на другую старую и новую карты города, то видно, что торговая улица и участок с надписью «Центр» съежились, словно бекон на раскаленной сковородке. У нас есть ледовый дворец – вот, считай, и все. Но с другой стороны, тут у нас говорят: а какого рожна нам еще надо?
Людям, проезжающим через Бьорнстад, кажется, будто мы живем одним хоккеем. В иные дни так и есть. Иногда приходится жить хоть чем-то, просто чтобы выжить. Мы не дураки и не жадины; о Бьорнстаде можно сказать много гадостей, но люди здесь крепкие и вкалывают дай бог. И хоккейную команду мы сколотили такую же, как мы сами. И гордились ею, потому что мы не такие, как вы. Когда городским что-то кажется слишком трудным, мы усмехаемся: «А разве должно быть легко?» Жить здесь непросто, вот почему здесь выжили мы, а не вы. Выстояли, несмотря на погоду. Но однажды случилось нечто, и мы пали.
Была тут у нас одна история, еще до этой, и вина за нее навсегда останется на нас. Хорошие люди иногда делают чудовищные вещи, думая: мы защищаем то, что любим. Мальчик, звезда нашего хоккейного клуба, изнасиловал девочку. И мы сбились с пути. Общество есть сумма наших выборов: и слово одного нашего ребенка пришлось против слова другого, и мы выбрали слово мальчика. Потому что так легче: если девочка лжет, значит, можно и дальше жить, как жили. Правда сокрушила нас – и наш город. Легко говорить, дескать, надо было поступать по-другому; сам-то небось поступил бы точно так же. Когда тебе страшно, когда надо выбирать, с кем ты, когда знаешь, что придется чем-то пожертвовать. Возможно, ты не так отважен, как думаешь. И отличаешься от нас меньше, чем тебе хотелось бы.
Это история о том, что произошло потом, начиная с того лета и до зимы. Она – о Бьорнстаде и соседнем городке Хед, о том, как соперничество между двумя хоккейными командами может перерасти в яростную борьбу за деньги, власть и выживание. Это рассказ о ледовых дворцах и всех сердцах, что бьются ради них, о людях, о спорте и о том, как одни спасают другое и наоборот. О нас, о тех, кто мечтает и дерется. Кто-то влюбится, кого-то уничтожат, мы переживем и лучшие наши дни, и худшие. Этот город будет ликовать, а потом гореть. И грянет страшный взрыв.
Некоторые девочки заставят нас гордиться ими, некоторые мальчики вернут нам славу. Парни в красном и парни в зеленом будут драться в темном лесу не на жизнь, а на смерть. Некая машина слишком быстро пронесется сквозь ночь. Мы станем говорить, что это авария, но аварии происходят случайно, а про эту мы будем знать, что могли бы ее предотвратить. Потому что она случится по чьей-то вине.
Умрут те, кого мы любим. Нам предстоит хоронить наших детей под самыми красивыми деревьями.
2
Люди бывают трех сортов
Банк-банк-банк-банк-банк.
Самая высокая точка Бьорнстада – гора к югу от последнего дома. Оттуда видно даже большие виллы Холма, видно фабрику, ледовый дворец и скромные таунхаусы в центре, видно все, вплоть до многоквартирных домов в Низине. На этой горе стояли и смотрели вниз, на город, две девочки. Мая и Ана. Обеим шел шестнадцатый год. Трудно сказать, сдружились они несмотря на разницу характеров или благодаря ей. Одна любила играть на гитаре, другая – стрелять из ружья. Отвращение подруг к музыкальным вкусам друг друга можно было сравнить только с вялотекущим, десятилетним уже спором о том, кто лучше – собака или кошка. Прошлой зимой обеих выгнали с урока истории, потому что Мая шепнула: «Знаешь, Ана, кто был собачником? Гитлер!» – на что Ана заорала: «А знаешь, кто был кошатником? Йозеф Менгеле!»
Они вечно переругивались, неизменно обожали друг друга, и еще в начальной школе выдавались дни, когда подруги чувствовали: они вдвоем – против целого мира. А после того, что случилось весной с Маей, такими днями стали все их дни.