Женни
В середине октября 1836 г. Карл Маркс во второй раз покинул свой родной город и направился в Берлин. Но перед тем исполнилось его заветное желание: во время каникул он обручился с Женни фон Вестфален. Правда, обручение было тайным.
Женни отличалась не только необычной силой духа и характера. Она была и очень красива. Дворянка и дочь тайного правительственного советника, она пользовалась большим успехом в своем кругу. Ее благосклонности домогались многие. «Хорошая партия» с дворянином, офицером или высокопоставленным чиновником была для нее обеспечена. Тем не менее наперекор всем традиционным представлениям феодального и буржуазного общества она отдала свою руку совсем молодому студенту, выходцу из буржуазной среды, не поставив об этом в известность своих родителей и не имея никакой уверенности в том, как сложится в будущем ее жизнь рядом с Марксом.
Карл и Женни сами сознавали – при всем своем счастье – необычность совершенного ими поступка. Ибо, пока Карл оставался студентом, он не мог и думать о том, чтобы официально просить руки Женни у тайного правительственного советника фон Вестфалена. Это могло стать возможным лишь после того, как, завершив свое образование, он займет в обществе прочное положение. Поэтому молодая пара посвятила в свою тайну только отца Карла. Они надеялись на то, что он сможет подготовить почву для последующего успешного объяснения с родителями Женни.
Генрих Маркс сделал это, убедившись в том, что любовь между Карлом и Женни была благородной, крепкой и не мимолетной. Но даже после того как согласие родителей Женни сняло камень с их сердец, влюбленным пришлось еще долгие годы верно ждать вдали друг от друга. Это было тем более тяжело, что сводный брат Женни Фердинанд фон Вестфален, тщеславный карьерист, ставший позже прусским министром внутренних дел, нередко превращал ее жизнь в сущий ад, добиваясь разрыва ее союза с Карлом Марксом.
Столичный и университетский город Берлин
Путешествие из Трира в Берлин оставляло много времени для размышлений о пережитом и будущем. Пять дней Карл Маркс находился в пути, передвигаясь, естественно, в почтовой карете. Правда, годом раньше начала действовать первая на немецкой земле железнодорожная линия, но она проходила между Нюрнбергом и Фюртом. В Пруссии же первая железная дорога Берлин – Потсдам была открыта лишь три года спустя.
И все же в 1836 г. путешествовать было легче, чем за несколько лет до этого. Германский таможенный союз во главе с Пруссией, созданный в 1834 г., отменил таможенные барьеры, существовавшие между многочисленными отдельными немецкими государствами. Однако бесчисленные здания таможен продолжали стоять повсюду, словно напоминание о непреодоленной политической раздробленности Германии.
Берлин был первым крупным городом, с которым познакомился восемнадцатилетний Карл Маркс. Историк тех лет в следующих словах характеризовал прусскую столицу: «Берлин расположен по берегам двух рукавов реки Шпрее между 52°31′13″ северной широты и 13°3′22″ восточной долготы и занимает вместе с относящимся к нему полицейским округом площадь в 1,27 квадратной мили. Окружность его, опоясанная городской стеной, составляет две мили, и, согласно данным последней переписи, проведенной в начале 1841 г., город насчитывает 331.894 жителя. Он имеет 17 ворот, 290 улиц и переулков, 24 площади и рынка, 32 церкви, замок, 20 дворцов, Академию наук и Академию искусств, музей, университет, 6 гимназий, три крупных государственных театра и три частных театра, 280 различных школ, арсенал, 15 казарм и 17 больниц»[11].
С учетом среднего темпа прироста населения того времени в 1836 г. в городе должно было проживать около 275 тысяч человек. По численности населения Берлин занимал девятое место среди крупнейших городов Европы. Собственно городская территория была опоясана крепостной стеной. Однако уже тогда существовали многочисленные жилые кварталы, а также фабрики, находившиеся «за городскими воротами». Например, машиностроительная фабрика Августа Борзига, расположенная у Ораниенбургских ворот, с 1841 г. выпускала локомотивы. Пешеход мог проделать путь вокруг города примерно за четыре часа. Такие районы, как Панков, Лихтенберг, Кёпеник, находились далеко за городской чертой.
Маркс прибыл в Берлин с твердым намерением прилежно учиться. В Берлинском университете царила совсем другая атмосфера, чем в боннской альма-матер. Если в Бонне обучалось около семисот студентов, то в Берлинском университете – в три раза больше. В Бонне облик и жизнь города определял университет, тогда как в Берлине – королевский двор и прусская военщина. В Бонне вряд ли хоть один студент уклонялся от повседневных пирушек. Относительно Берлинского университета философ Людвиг Фейербах уже за десять лет до этого писал: «В сравнении с здешним домом труда другие университеты – сущие кабаки»[12].
11
12
Письмо Л. Фейербаха А. Фейербаху, 6 июля 1824 г. – Цит. по: