— Да. Да, прости за это.
— Не извиняйся. Не твоя вина. Она убеждена, что я тебе подойду или наоборот? В любом случае ничего не выйдет.
— А-а. — Мне показалось, что она излишне прямолинейна. — Что ж, я это подозревал.
— Прости, прости, дело не в тебе — ты действительно очень мил, — просто я еще не отошла от прежнего. Я немного…
Прошла секунда.
— Я решил, что тебя заинтересовал…
— Джейк? Боже, нет!
— За ужином так казалось.
— Разве? Прости, я хотела поговорить с тобой, но он болтал не останавливаясь и… Джейк? Право, не для меня. Можешь представить, как он летит по воздуху к тебе, словно огромный, выкрашенный хной медведь, вытянув руки. Лично я не вынула бы своих рук из карманов, независимо от того, натянута ли внизу страховочная сетка или нет. — Она налила в высокий стакан красного вина и выпила одним глотком, словно лимонад. — Если бы мне понадобился поглощенный собой эгоист, я бы позвонила своему бывшему. — Она ткнула в меня дрожащим пальцем. — Не позволяй мне звонить моему бывшему.
— Не позволю.
Мы помолчали, она улыбалась. Вместо помады на ее губах появилось темное винное пятно, черная челка прилипла ко лбу. Ее глаза с расширенными зрачками казались необыкновенными. Она одернула платье:
— Здесь жарко или это я так разгорячилась?
— Это ты, — сказал я, прикидывая, что лучше: поцеловать ее или успеть на последний поезд метро.
Перспектива поцелуя вырисовывалась как вполне вероятная, но, с другой стороны, было бы не слишком по-джентльменски воспользоваться ситуацией, вызванной химическими реагентами. А дело обстояло именно так, потому что теперь она вся дрожала.
— Не пойми меня неправильно, Дуглас, — улыбаясь, произнесла она, — но не мог бы ты подойти и просто… обнять меня?
В этот самый момент на кухню закатился огненный волосяной шар, подхватил ее на руки и перебросил через плечо:
— Ты что, прячешься от меня, малышка?
— Пожалуйста, Джейк, опусти меня на пол.
— Убежала с доктором Франкенштейном… — Он нес ее на плече, как скатанный ковер. — Идем, потанцуешь со мной. Прямо сейчас!
— Прекрати, прошу! — Она казалась смущенной, расстроенной, лицо ее раскраснелось.
— Джейк, мне кажется, она хочет…
— Эй, смотри сюда, доктор Франкенштейн. Сможешь повторить? — И с легкостью, достойной восхищения, если бы Конни не возражала, он подбросил ее в воздух так, что она стукнулась головой о люстру, а затем ловко поймал. Черное платье Конни задралось, и она попыталась одной рукой поправить его, приклеив на лицо невеселую улыбку.
— Я сказал, опусти. Ее. На пол!
Я сам не поверил, что это мой голос или моя рука, которая теперь размахивала пластмассовой лопаткой с остатками макаронной запеканки. Джейк взглянул на лопатку, потом на меня, расхохотался, поставил Конни на пол и ловким прыжком покинул кухню.
— Придурок! — прозвучал его прощальный выстрел.
— Надеюсь, кто-нибудь уберет твою страховочную сетку! — прокричала Конни, одергивая подол платья. — Законченный ублюдок.
— Ты в порядке?
— Я? Отлично. Спасибо. — (Я проследил за ее взглядом, который остановился на пластмассовой кухонной принадлежности, так и оставшейся у меня в руке.) — Что ты намеревался с этим делать?
— Если бы он не поставил тебя, я собирался заставить его что-то съесть.
Она рассмеялась, повела плечами и потрогала затылок, словно оценивая причиненный ущерб.
— Чувствую себя ужасно, нужно выйти на воздух.
— Я с тобой.
— По правде говоря… — она дотронулась до моей руки, — не просто на воздух, мне нужно домой.
— Метро уже закрылось.
— Ничего, я пройдусь пешком.
— Где ты живешь?
— В Уайтчепел.
— Уайтчепел? Туда шагать восемь, даже десять миль.
— Все в порядке, я дойду. У меня с собой другие туфли. Со мной все будет отлично, просто… — Она скрестила руки на груди. — Мне нужно пройтись, чтобы все это выветрилось, а если я буду одна, то обязательно во что-нибудь врежусь. Или в кого-нибудь.
— Я пойду с тобой, — предложил я.
Прошла секунда.
— Спасибо, — сказала она. — Мне будет приятно.
— Нужно заглянуть в комнату, попрощаться.
— Нет. — Она взяла меня за руку. — Давай уйдем по-французски.
— Как это?
— Это когда уходишь, не сказав «до свидания».
— Впервые слышу.
Уйти по-французски; ни тебе «спасибо, что пригласили», никаких «я чудесно провел время». Просто уходишь невозмутимо и надменно. Интересно, получится ли у меня?