Потом овца звонила мне. Она дура ушла недалеко и считала, что меня можно выманить, тем что она якобы атакована собаками. Так пох, кто на нее наподдает, хоть загрызут на смерть. Я настоящий рыцарь, а те убожества в культуре просвещения, что после стали считаться за рыцарей. Тварь итак наговорила лишнего что бы быть живой, и хочет что бы я ее защищал!
Моя малышка тебе твари нее в пример. Я дурак думал, что смогу стерпеть тебя. Суррогат он и есть суррогат. И эту дуру я считал умной и даже отдавал ей предпочтение в сравнение с красивой!
***
Моя маленькая, ты знаешь, что не могу уснуть не вспомнив тебя. Малыш, как мне тебя не хватает. Смешно и нелепо от своей слабости. Пусть теперь нашу переписку в социальных сетях читает твоя мать. Я не всегда был прав в этой переписке, за некоторые вещи мне стыдно, но я таков каков есть. Сколько уже друзей с мертвыми акаундами, а вот теперь и ты.
А помнишь, как я нырнул в "бочку" на пороге вслед за тобой. Друзья потом говорили что я самоубийца, что мог и не выплыть, что каждый год на этом пороге счет пополняется. Так пох, некогда тогда было думать. Как потом сидели в травпункте и мне зашивали руку разбитую о камни. Как я, мой косяк, напился потом на стоянке лодок, говорил лишние, да и остальное тоже нелестное. Хотя, не в этом мой косяк. По твой культуре, я должен плакать, но не могу. Только наедине с собой, пьяным в мясо, я могу дать себе слабину. Я знаю, что ты это понимаешь, что за это меня и любишь, но это не снимает моего косяка. Котенок, мой косяк что я промолчал. Хули говорить, слова ложь, слова просто колебания воздуха.
А помнишь, как была у меня. Как давил на тебя, как все в итоге оказалось не так и плохо. Как ты приезжала ко мне. Как я ревновал, отпуская тебя со своим знакомым в лес, который якобы хотел показать лес. Как потом хотел его морду набить за то, что у него было на уме, но чего не было по факту. Наивный, смешной ловелас.
Хотел бы вспомнить что-либо из романтической чуши, вроде рассвета над рекой, как ты купалась с малолетками, костер и мой племенник, как нес тебя пол километра на руках, на большие биципцев не хватило, как танцевали у Константиныча, несмотря на то, что я танцор так себе. Да только все это пустое, по сравнению с тем, что недосказано.
Я ничего не забыл. Как бы мне не хотелось бы забыть.
Я так и не понял, кто ты, мой ангел или мой бес. Да если честно, то и не хочу понимать. Знаю только одно, что без тебя хуже, чем с тобой. Знаю только то, что когда мне плохо, то слышу:
- МЫ справимся. – говорила ты, когда я напрягался, обнимая меня со спины за плечи. - Я твой тыл, ты мой защитник. -
- МЫ справимся. - теперь иногда я повторяю сам себе, и от этого чувствую себя не одиноким.
Ты рядом…
Я ощущаю тебя за своей спиной…
Надо только обернутся что бы встретиться...
Конец