Я осмотрелась в поисках чего-нибудь острого, чтобы разрезать верёвки, но ничего не нашла поближе ко мне, кроме стеклянной банки, набитой гвоздями. Однако, как бы я не пыталась хотя-бы дёрнуться, чтобы разбить банку и заполучить чёртово стекло, но не как у меня не получалось сделать этого. Руки и ноги были очень туго привязаны к стулу.
Но я все равно не оставила попыток, и в результате после сильного толчка упала вместе со стулом, почти не вызвав никакого шума.
И всё-таки дальше я не успела сделать ничего, потому что дверь открылась и у двери стоял дядя.
Увидев его, я почувствовала глубокую ненависть в душе, все части моего тела будто взрывались от злости.
Он подошёл ко мне, поднял стул вместе со мной.
– Больше никогда не трогайте меня, – сказала я, испепелив его гневным взглядом. – Вы подонок, как вы могли быть заодно с Григорием? Ненавижу вас.
Передо мной предстал образ папы, который рассказывает очередные прикольные шутки и истории дяде, а тот смеётся таким душевным и добрым смехом. Их дружба была, как я считала, настоящей и преданной. Я любила своего дядю. Но сейчас, когда только подумаю об этом, меня передёргивает.
– А я-то как тебя ненавижу. И, кстати, я отправил Милу домой, сказав, что ты поехала к подруге и останешься у неё на несколько дней, – от его лёгкой, оттого и противной улыбки, меня чуть не стошнило.
– Уб-лю-док, – злобно процедила я. – Всё это время ты был заодно с ним.
– Вот тут ты ошибаешься, Ритонька. Я вообще не знаю твоего Григория или как там, Богдана.
Видя моё недоумение, он улыбнулся и начал рассказывать:
– Когда я был в выпускном классе, я безумно был влюблён в твою маму, а она любила меня. Мы решили пожениться. Однако, незадолго до свадьбы, я однажды случайно попробовал наркотик, просто так, ради забавы. Но лучше бы этого я не делал. После этого я не мог без дозы. Узнав об этом, твоя мама бросила меня. Я не мог без неё, поэтому и ушёл добровольно в психиатрическую клинику. Через два года я уже и думать не хотел о наркотиках. Я думал только о ней, но уже опоздал. Она вышла замуж за твоего отца, и у неё была ты. Тебе было два года, и я сразу подумал, что ты моя дочь. Я сказал твоей маме, чтобы взяла тебя и переехала ко мне. Но она сказала, что больше не любит меня, и что ты не моя дочь. Я не поверил и в скором времени стал партнёром твоего отца и лучшим другом. Но шли годы, она так и не пришла ко мне. Тогда я решил, что если твой отец умрёт, то она обязательно станет моей. Я подрезал ему тормоза, он погиб, но и это не помогло мне. В больнице, когда он умирал, у тебя взяли кровь. Тогда я и решил сделать ДНК. Оказалось, что ты не моя дочь. Как же я был зол, я возненавидел тебя всей душой. Вскоре я поехал к ней, вновь попросив вернуться ко мне. Она сказала, что никогда не вернётся, и тогда я убил и её. А потом и поджёг дом. Оставалась только ты, но ты исчезла. Я уже и не надеялся увидеть тебя. Но ты сама ко мне приехала. Твой, значит, сказал, что это он убил твоих родителей, да ещё и отправил тебе снимки мёртвой мамы. Сумасшедший какой-то он, я думаю. И значит, он знает, что я убил твою маму, он увидел это и хотел предупредить. А ты его не послушала. И зря. Теперь мне придётся убить тебя и его тоже. Ведь он всё знает.
– Подонок, ублюдок, – я начала кричать и плакать, – Я убью, я убью вас, убью – гневно утвердила я, мысленно проклиная его.
Как он мог? Он… Папа… Мама… как он мог?
После слов этого человека появились новые вопросы, но я совру, если скажу, что не почувствовала некое облегчение, когда узнала, что Гриша невиновен.
Знаю, это совсем не то, что я должна сейчас ощущать и о чём думать, ведь я только что узнала, кто убил моих родителей. И сейчас этот человек стоит передо мной, а я ничего не могу сделать.
А он может. Он убьёт меня, я знаю.
– Я не буду долго церемониться с тобой, я сразу убью тебя, – прочтя мои мысли, сказал он и приставил на меня пистолет.
Глава двенадцатая. Он пришёл за мной
Я гневно взглянула на него, показывая, как он мне отвратителен.
Но потом закрыла глаза, ожидая выстрела. Я уже не боялась смерти. Звонок в дверь перебил его. Я вздрогнула.
– Я ещё не закончил с тобой.
И он ушёл.
А после я услышала знакомый голос. Это был он. Он пришёл за мной. Никогда не думала, что услышу снова его голос.
– Рита? Рита?
– Я здесь! – закричала я.
Григорий здесь. Он здесь. Какая же радость накрыла меня, как только я услышала его голос. А об осознании того, что увижу его – я вообще молчу. Я начала плакать, но это были слёзы счастья, вспыхнувшего в моей душе на несколько секунд.