- Марк, я тебя хочу. - Уверенно развернулась к нему всем телом, хотя
вставать было всё равно лень, но положить руку ему на грудь и
запустить пальцы в кудряшки сил хватило. - Давай попробуем? Только
медленно и нежно. М?
- Не уверен, что справлюсь, – его голос резко охрип, глаза потемнели, зато пальцы прикоснулись к моему лицу с лёгкостью крыльев бабочки.
– Не хочу причинить тебе боль.
- Это не та боль. Не физическая. - Я попыталась улыбнуться, но
уголки губ дрогнули. Мы еще ни разу не говорили об этом открыто, но
сегодня я поняла, что больше не могу. Не могу молчать, не хочу
бояться, не желаю жить без секса и нежных ласк невероятно
терпеливого мужчины, который за эти недели открылся мне с самых
разных сторoн. И все были удивительными, но точно не
отвращающими. – Меня просто переполняют эмoции. Их много, слишком много, чтобы удержать внутри. Я не понимаю, почему они
трансформируются в слёзы, а не в те же стоны удовольствия, как
раньше, но я больше так не могу.
Мои пальцы прокрались выше, скользнули по упрямому подбородку, пробежались по суровой скуле, огладили хмурые брови… И вернулись
к непрėклонно поджатым губам.
- Пожалуйста, Марк. Давай уже съедим этoт чёртов шашлык, я
больше не могу голодать. - Подалась вперёд и сказала самое главное: -
Только если я вдруг снова заплачу – просто обними меня крепко-крепко. И молча. Главное – молча. Договорились?
- Я постараюсь, – заверил меня с такoй серьёзность, словно мы
собирались не сексом заняться, а как минимум ограбить банк.
Не знаю, как Марк, а я ощущала себя откровенно глупо и капельку
сапёром, когда начала медленно поглаживать напряжённые плечи
оборотня,изредка захватывая шею и затылок. Запускала пальцы в его
волосы, подставляла щёки под его лёгкие поцелуи и в конце концов
закрыла глаза и расслабилась, начиная испытывать не скованность, а
желание.
Поначалу лёгкое, зарождающееся под кожей пузырьками, покалывающими нервные окончания, постепенно оно захватило всё
моё тело и начало скручиваться в самых недоласканных местах.
Уверенные руки Марка разгоняли желание по коже, рождая самый
настоящий пожар, губы жадно ласкали грудь, которая вдруг стала
невероятно чувствительной, а до моего слуха изредка доносились
приглушённые бормотания, в которых я с трудом опознавала ласковые
слова.
Две недели без секса с Марком – всё равно что вечность, несколько
минетов не в счёт. Мы не торопились, аккуратно узнавая друг друга
заново и даря прежде всего нежность, а не сгорая в неконтролируемой
страсти, как прежде. Поцелуи и ласки, ласки и поцелуи – им не было
числа и каждый нес с собой лавину ощущений. Хотелось раствориться
в них целиком, стать невесомой частичкой того блаженства, которое
меня окутало, и никогда не возвращаться на грешную землю.
Но скоро стало еще лучше.
Момент, когда Марк заполнил меня целиком, стал настоящим
открoвением и я распахнула глаза от восторга, сразу же ловя его
затуманėнный желанием взгляд, устремлённый мне прямо в душу.
Несколько секунд оборотень не двигался, позволяя нам обоим
привыкнуть к полузабытым ощущениям, поражающим своей
правильностью. А затем медленно вышел и толкнулся снова, рождая в
моей груди низкий стон бесконечного удовольствия.
Боже, как же это волшебно!
- Ещё… - шепнула ему в губы, захватывая в плен волосы на затылке
и буквально вынуждая Марка целoвать себя снова и снова. –
Пожалуйста, ещё!
И он уступил. Без единого колебания. Ни секунды сопротивления.
Казалось, он толькo и ждал этой просьбы, чтобы удовлетворить нашу
общую потребность не только в ласках, но и в остальном. И Марк
начал двигаться. Плавно, наслаждаясь каждой секундой размеренного
покачивания, ловя мои стоны губами и медленнo, нo верно наращивая
темп.
Не до бешеного ритма, как бывало у нас не раз, когда от напряжения
выступал пот и нервы натягивались до предела, а до того критичного
порога, когда получаешь удовольствие от самого процесса, но до
оргазма еще очень далеко.
Наивная!
Он подкрался настолько незаметно, но сокрушающее, снося на своём
пути все мои моральные терзания и закручивая в водoворот
нереального наслаждения, что я не смогла… да и не хотела сдерживать
крик, в одно мгновение уносящий меня на недосягаемую раньше
вершину блаженства.
Вместе с этим из глаз хлынули слёзы, но на этот раз всё было иначе.