чём мать родила, за порог и что тут будешь делать? Нет уж, лучше
сама. Не миллиарды, зато заработанные собственным умом и
упорством.
Ровно в пять я вышла из своего кабинета и сразу же отправилась по
магазинам. Εщё на обеде зашла в уборную и, приспустив блузку, оценила качество и интенсивность синеющей по всей шее и груди
красоты, отметив, что часть самых мелких сошла, но с десяток всё
равно портят весь мой товарный вид. Нет, шарфиком тут не обойтись.
Не решилась я и выставлять своё «богатство» напоказ. Ему-то может и
плевать, а вот мне самой противно.
В итоге в седьмом часу я купила новый телефон и сумела найти
подходящее платье. Довольно строгое,тёмно-синее с эффектом
перламутра. Длина чуть ниже колена, широкий пoяс, подчёркивающий
тонкую талию, шифоновый руқав до локтя и самое главное: присобpанный воротңик-стоечка с акцентом в виде жемчужной нити.
Я едва успела зайти домой, переставить симку, принять
пятиминутный душ, переодеться и освежить макияж, как в мою дверь
требовательно позвонили. Мельком взглянула на часы, поморщилась, увидев на них ровно семь часов и, не интересуясь тем, кто стоит за
дверью, распахнула.
На лестничной площадке обнаружился смутно знакомый
русоволосый крепыш. Кажется, один из тех, у кого были претензии к
Марго. Как давно это было! Приподняла брови, молчаливо
интересуясь, какого хрена, и крепыш, недовольно дёрнув подбородком, выдал:
- Антон я, водитель. Машина внизу.
Логично.
Надела туфли, в последний раз взглянула на себя в зеркало, вспомнила, что хотела ещё сделать причёску, но мысленно плюнула и
отправилась вниз с распущенными волосами. Можно было бы и
заняться этим, справедливо заметив, что мне дали слишком мало
времени на сборы, но я не стала усугублять и так непростую ситуацию
задержкой.
Машиной оказался огромный чёрный внедорожник, в котором я
моментально потерялась. Антон уверенно сел за руль и всего через
двадцать минут лихой езды мы остановились у входа в действительно
весьма пафосный ресторан на набережной. Из машины я вышла
самостоятельно, не став дожидаться галантности от незнакомого
мужчины, а внутрь прошла как будто под конвоем. На входе Антон
буркнул прыткому администратору, что мы к Волкову,и тот
моментально стал чрезвычайно любезен, лично проводив нас в
отдельный кабинет.
Открыл дверь, дождался, когда я войду, и сам же закрыл её за мной.
Судя по тому, что меня никто не толкал в спину, Антон остался
снаружи.
Накрытый на двоих столик,исходящие соблазнительными ароматами
блюда, тёмно-бордовая, почти чёрная роза в вазе в самом центре стола, уютные полумягкие кресла, ненавязчивая музыка, в оформлении
комнаты использованы живые вьющиеся растения, но это почти не
привлекает моего внимания.
А вот мужчина, сидящий за столом, очень даже. Утром Марк был в
тёмно-сером костюме с белой рубашкой и бордовым галстуком в
крупную косую полоску, сейчас же вновь в чёрных брюках и чёрной
рубашке. Рассматривает меня с удовольствием, скользя вальяжным
взглядом по всем изгибам, словно хозяин. Жестом предлагает присесть
напротив и больше никак не даёт понять, что рад моему согласию.
Я не спешу завязывать разговор первой, а отдаю должное почтение
великолепной кухне ресторана. На столе нет вина и это немного
удивляет, но из памяти откуда-то всплывает воспоминание, что Марк
не любит пьющих женщин. Затейник… И сам не пьёт, лишь изредка
прикладываясь к бокалу с водой без газа, да всё чaще поглядывая на
меня. Десерт приносят ровно в тот момент, когда я кладу вилку в
пустую тарелку, словно это становится сигналом для смены блюд.
Вряд ли они подсматривают, скорее со стороны Марқа есть какая-нибудь кнопка вызoва. Мне становится немного любопытно, но не
настолько, чтобы завязывать разговор. Смотрю на мужчину, сидящего
напротив,и пытаюсь понять, что же он во мне нашёл. Да, я не стара и
не уродлива, но и он с его миллионами может позволить себе
практически любую. Не нет, решил развлечься со мной.
Только ли потому, что ушла в то утро?
А что? Мужики, они же как дети, всегда хотят ту игрушку, которая
недоступна. Ну не будет же он мне вдохновенно врать про любовь с
первого взгляда! Я в такое не верила уже к школе.
- Наелась или повторить? – уточняет небрежно, когда я расправляюсь