Была ещё малая столовая для летних трапез, украшенная орнаментами из полудрагоценного и драгоценного камня. Стены давали прохладу и радовали глаз солнечными лучами, отражёнными от витиеватых узоров потолочных бордюров и колонн. Летом Император предпочитал прохладу, но почему-то он решил, что Прекраснейшей будет больше по душе дерево, чем камень и приказал накрыть стол здесь.
Нарамию привели в зал, вдоль одной стены которого стояли лакеи в жёлтых камзолах. Другая стена была прорезана широкими окнами, через которые виделся роскошный сад с редкой красоты цветущими деревьями. Девушка остановилась и улыбнулась этому виду. Ну что же, сады они не запускают. Белые яйцеобразные бутоны напоминали цветы каштана их прародины Земли, а ухоженная зелень лужаек казалась бархатом. Диковинные птицы различной расцветки бродили среди зелёных полянок между деревьями, некоторые из них напоминали павлинов.
Служанки указали ей на кресло с узкого конца стола, видимо решив, что дикарка слегка растерялась от роскоши зала и от близости Императора. Сами они не смели поднять глаза и посмотреть в сторону Венценосного.
Сам хозяин дворца наблюдал свою гостью с интересом, забавляясь тем, как она реагирует на обычное и игнорирует роскошь. На ней было надето зелёное платье, украшенное вышивкой и драгоценным кружевом, волосы собраны в высокую причёску, а руки унизаны кольцами и браслетами, которым она явно была не рада - они ей мешали. Взгляд, брошенный исподлобья на венценосного мужчину, сообщил, как ей некомфортно в этом огромном зале, как ей безразличны и драгоценная посуда, и роскошь столовых приборов, и резной полупрозрачный камень цветочных ваз. Она, не явила особого подобострастия, приветствуя Императора должным образом(!); кивком головы (!!) подозвала к себе лакея с большим блюдом и милостиво приняла в свою тарелку горячую белую кашку. Попробовала и с улыбкой поблагодарила слугу. Несчастный замер, не смея поверить в такой знак внимания, а Император чуть не поперхнулся, наблюдая за этой сценой.
- Что с Вами, Ваше Величество?- спросила через длинный стол его невеста, совершенно не обращая внимания на присутствующих и нарушая все правила этикета: начать первой беседу с венценосным мужем не смела ни одна из бывших жён, а она была всего лишь невестой. Прислуга чуть не рухнула от такого панибратства, а сам Властитель Половины Земель По эту Сторону Океана вынужден был ответить:
- Всё в порядке.
Вот что с ней делать? Учить одну из рода Древних, как себя вести за трапезой с Императором? Абсурдность такого предположения заставила его крепко сомкнуть зубы, чтобы не рассмеяться.
Во время прогулки слуги держались поотдаль, а Лучезар говорил тихим голосом:
- Моя госпожа, будьте так любезны, ведите себя как невеста Императора, а не ...
- Слушайте, я здесь не для того, чтобы выслушивать Ваши замечания о моём поведении. Я понимаю: у Вас ещё феодальный строй и до справедливого равноправного общества Вам ещё жить да жить. Но я выросла свободной от глупых условностей и не желаю меняться. Придумайте что-нибудь. Давайте обойдёмся без нотаций - это упростит задачу, сэкономит время и улучшит результат. Вы Император. Прикажите. Скажите, что девушка выросла в другой среде и ей здесь всё ново, а вы должны быть всё время рядом. Давайте, шевелите мозгами и за работу. У нас куча дел, не забыли? - женщина говорила тихим голосом, но в каждом слове слышалось нетерпение.
Лучезар хмыкнул. Ему тяжело было привыкать к такому положению вещей. Зеленоглазая выводила его из себя всё время, когда находилась рядом своим абсолютным пренебрежением к его положению Властелина, приводила его в восторг, как представительница рода Древних и начала сводить с ума, как женщина.
- Самое простое - это ускорить свадьбу и тогда мы будем всё время рядом. В конце концов, должен быть медовый месяц, в течение которого Император будет полностью занят своими обязанностями по продолжению рода,- внёс он предложение.
- Речи о свадьбе и быть не может. Мы должны управиться раньше, а потом Вы отправите меня назад в Тайный монастырь. Вот Вам и причина. Невеста оказалась неисправимой дикаркой. Я не собираюсь тут торчать дольше необходимого. И пора заняться делами. Может невеста быть скромницей и проводить долгие часы в молитвах? Может. Сделайте так, чтобы в мои покои реже заглядывали служанки.
- Что вы придумали, моя Госпожа?
- Ооооо. Много чего. Во-первых: Ваш епископ. Этого прохвоста надо держать под постоянным наблюдением. И я займусь этим сама. Потом Ваш брат-предатель. За ним следят?
Император кивнул.
- Прекрасно. Это две головы гидры, остальные подтянутся. Главное теперь Вы, Зар. Ваша жизнь в опасности. Мне необходимо и за Вами присматривать.
Лучезар поднял голову к небу, в очередной раз прося у Богов терпения.
- А можно я сам о себе позабочусь?
- Нет. Я не для того проделала такой путь, чтобы рисковать Вашей ценной шкуркой.
Глава 5
В покои епископа постучали.
- Ваше преосвященство, к вам человек от Великого герцога.
- Пусть войдёт.
Невысокий худощавый человек молча вложил металлический цилиндр в небрежно протянутую морщинистую руку епископа, лениво сидящего кресле лицом к окну. Лиун даже не взглянул в сторону посланца, лишь махнул рукой:
- Выйди и жди за дверями.
"Ваше Преосвещенство, мои люди пока ничего не узнали про невесту Повелителя, но удалось внедрить в число её служанок верную нам девушку. Император много времени проводит с Нарамией, объясняя это тем, что воспитанница монахов должна быстрее привыкнуть к нему, чтобы стать достойной Императрицей. По моим наблюдениям прибывшая из монастыря красавица ведёт себя, как дикарка, совершенно не знающая правил этикета, что весьма странно. Монахи готовили её на роль Императрицы и должны были привить ей манеры поведения при дворе. Встаёт резонный вопрос: та ли она, за кого себя выдаёт? И почему всего этого не замечает Император?..."
В этом месте его Преосвященство уронил свиток на колени и вперил взгляд в окно. Ещё забота - эта девка! Кто она? Император - не дурак, кроме того, он видит больше, чем все думают. Сам Лиун контролировал чуть ли не интонации собственного голоса в разговорах с ним, а уж смотрел ему в глаза исключительно редко. И теперь поверить в то, что Лучезарный не знает о ней ничего - это бред. Епископу удалось несколько раз тайно понаблюдать за девушкой. Она была красива и удивительно грациозна. Кроме того, совершенно непозволительно смела в общении с Императором. И ОН терпел. Тот, кто чувствовал кожей и затылком любой косой взгляд, для которого всеобщее поклонение и обращение с придыханием было нормой. Женщины, оказавшиеся рядом с ним ненадолго, волей случая или мимолётного настроения, потом долго не могли прийти в себя от тоски, а он, казалось, не особенно заботился об их душевном состоянии. Вот о материальном вознаграждении он заботился, вернее его приближённые обязаны были позаботиться. Чем последние и пользовались, не забывая положить часть денег в свой кошелёк. И вот теперь Император проводит с юной девой из монастыря любую свободную минуту. Тревога поселилась в душе епископа ещё давно - это было предчувствие. Утешением было только то, что всё должно скоро закончиться. Во время праздников всё может случиться: случайная стрела на состязаниях лучников; сумасшедший из заброшенного скита; несчастный жених, готовый умереть, но отомстить за то, что у него украли невесту. Планов было пять и все они прорабатывались, каждому из них епископ уделял должное внимание, потому что рисковать было нельзя. Дело должно было быть сделано при любых обстоятельствах, и хотя-бы одно покушение доведено до логического конца.
Нара стояла у окна, оставаясь невидимой. Старик ей был мерзок. Его аура смердела, и все его мысли для неё были, как на ладони. Самое лучшее - это было бы изолировать его от своих приспешников, но как? Целых пять групп! Вот негодяй!