– И что теперь? – пролепетала она.
Игарт, глядящий в окно, проговорил:
– Подождем, пока они уйдут.
– Вряд ли они снимут оцепление, – сказала Ольга, прошла в кухню, где на запыленном допотопном столе стоял электрический чайник. – Надо придумывать, как выбираться.
Игарт молча обошел кухню, заглянул в шкаф, метнулся в спальню, заскрипел дверцами шифоньера и воскликнул:
– Есть кое-что! Иди сюда.
Он сбросил прямо на пол запыленные сероватые робы, похожие на тюремные, и принялся облачаться, не снимая одежды.
– Мы – строители, занимаемся своим делом. Одевайся, не тяни резину.
Застегнув молнию комбинезона, Игарт откопал в ветоши заляпанную краской бандану, повязал ее, нацепил маску, красноватые очки, расчехлил перфоратор и отправился долбить плитку в кухне. Ольга тоже переоделась, выбрав робу погрязнее, затянула пояс и подвернула штаны. Ей достались круглые защитные очки, как у летчиков, зеленая медицинская маска.
В ванной взревел перфоратор, на пол с грохотом посыпалась плитка. Ольга взяла отбойный молоток. Ну и тяжеленный, зараза! Щадя забинтованный палец, с остервенением набросилась на наполовину разбитую межкомнатную перегородку, представляя там рожу Фрайба. Инструмент вырывался из рук, Ольга с трудом удерживала его. Иногда казалось, что не она им управляет, а наоборот.
В грохоте и треске она не сразу услышала, что в дверь звонят. Когда Игарт, не снимая маски, пошел открывать, чуть не выронила отбойный молоток. Ее бросило сначала в жар, потом в холод, руки одеревенели. А если пришли рабочие? А если менты попросят снять маску?
Не отвлекаться, работать! Время замедлилось и тянулось, как прилипшая к подошве жвачка. Пот заливал глаза, кровь в висках пульсировала громче, чем отбойный молоток. Воображение рисовало, как менты валят Игарта на пол. Вот сейчас и до нее доберутся… И ведь раз они пришли ее брать, то уверены, что она что-то знает, и обратного пути не будет. Скорее всего, прикончат и спишут на попытку сопротивления.
Время все тянулось, но ничего не происходило. Наконец Ольга решилась вырубить отбойник и обернуться. Игарт сидел на корточках, запрокинув голову и привалившись к стене, маска закрывала половину его лица. По щеке, перепачканной белой пылью, катилась капля пота.
– Менты, – едва слышно уронил он и поднялся, отошел от двери. – Интересовались, не пробегала ли ты. Я ответил, что дэвушка не интересуюсь, жина Фергана.
– Как мы отсюда будем выбираться? – спросила Ольга, не оценив юмора. Она посмотрела в окно, откуда открывался вид на дворик: два мента с пистолетами караулили у выхода, один курил возле микроавтобуса, остальные, надо полагать, опрашивали соседей.
– Элементарно. – Игарт стянул маску и улыбнулся, кивнул на мешки со строительными отходами.
Ольга вскинула бровь и приоткрыла рот. Н-да, в изобретательности этому малому не откажешь. Игарт пояснил:
– Я вызову «Газель», якобы чтобы вывезти строительный мусор, вынесу мешки на улицу. В одном из них будешь ты.
– У тебя есть чем платить водителю? – проговорила Ольга разочарованно. – Все деньги остались дома в сейфе.
Игарт рассмеялся, и на его щеках залегли ямки.
– Вы такие наивные! Такие пугливые. Нож покажи – уже страху полные штаны. Никто не собирается платить. Я сяду рядом с ним, скажу, что плитка хорошая, на дачу заберу. Мы отъедем, куда нам нужно, я его придушу, не насмерть, конечно, и мы благополучно смоемся. Как тебе план?
– Ге-ни-аль-но. Правда, гениально. У тебя криминальный талант.
Игарт сверкнул глазами и отправился долбить стенку для пущей убедительности. Ольга подумала, что он напоминает безумного персонажа из тарантиновского фильма. Ограбить? Да не фиг делать! Придушить? С легкостью! Вы, люди, такие забавные.
Что он там говорил? Что его создал Артюхов?
И только сейчас до нее начало доходить, что Игарт – человек более чем странный.
– Игарт, – позвала Ольга, пока он не включил перфоратор.
– Чего? – он выглянул из дверного проема.
Она села прямо на щелястый паркет, протерла место рядом:
– Присядь, пожалуйста.
Он пожал плечами и сел, скрестив ноги, повернулся к ней вполоборота. Ольга всмотрелась в его лицо – обычное, человеческое, слегка заросшее щетиной, глаза живые, блестящие.
– Что значит «меня создал Артюхов»? Ты ведь из Зоны, значит, умер, твое сознание оцифровали и поселили в виртуал, я правильно понимаю? Это тело ты сам выбрал… Ну, я так думаю, – она стянула шапку и растрепала волосы. – При чем тут Артюхов?