За ними опустевший остров вплывал во Тьму.
Эстерлинг оглянулся и почувствовал легкий холодок. Его скандинавская кровь предупреждала об опасности. Он подумал о Ётунхейме, замке ночи, где ледяные великаны ждут своего часа, чтобы вырваться оттуда и сразиться с асами…
Новый остров был похож на предыдущий, разве что чуть покрупнее и с большим лесом. Но сама жизнь не изменилась.
Трое землян не принимали в ней почти никакого участия: без крыльев они были отрезаны от других. Жизнь крылатого народа проходила, не касаясь пришельцев, хотя Эстерлинг был не так отстранен от нее, как другие. Он не сетовал. Ему было достаточно наблюдать и говорить с Норан, смотреть, как она парит над сияющим морем.
Норан сообщила ему, что они пленники.
— Если это слово подходит вам, обладающим полной свободой в нашем мире. Но вы не можете покинуть его. В прошлом бывали крушения кораблей, прилетевших из вашей Системы, и некоторые люди выживали. Но их жизнь была недолгой. Мы хорошо с ними обращались. Переносили их в безопасное место, когда острова приближались к Тьме, но со временем они умирали. Вы тоже останетесь здесь.
— Почему? — спросил Деймон.
— Вы можете привести к нам свой народ. Мы счастливы, мы оставили в прошлом век науки. Наука нам больше не нужна. Мы идеально приспособлены к нашей среде. Но в нашем мире есть мощные источники энергии. Ваша раса захочет завладеть ими. И планета погибнет для нас. Вы заберете наши острова и построите на них огромные уродливые машины. А мы даже не можем сражаться. Мы забыли войну.
— Но у вас должно быть какое-то оружие, — вставил Биль.
— Возможно, но нам оно ни к чему. Мы скрыли наш мир. Мы охраняем его от вторжения — вот и вся безопасность. Мы не можем и не желаем сражаться. Много лет назад наша раса потеряла эту способность — вскоре после того, как наука достигла вершины и перестала развиваться. Все, что нам нужно, — у нас в руках. Нам не обязательно что-либо для этого делать.
— Но машины… — настаивал Биль. — Разве они никогда не ломаются? Разве их не надо чинить?
Норан взмахнула сверкающими крыльями.
— Они так просты, что починить их может и ребенок. По легенде, это было последнее, что еще пробуждало интерес наших ученых. Они работали, пока не отпала нужда в новых изобретениях, а потом они упрощали созданное. Даже кто-нибудь из вас, никогда не видевших наших энергетических установок, нойай-лум, может починить их в считаные минуты. Нет, нам больше не надо ни оружия, ни новой техники, ничего, кроме… полета. — Ее широкие крылья раскрылись и слегка задрожали. — Мне тяжело стоять просто так и говорить, даже с тобой, Нильс. Я вернусь…
Она спрыгнула с башни и исчезла в прохладном перламутровом свете.
— Итак, у них есть корабли, — заявил Биль. В его голосе звучало возбуждение. — Это же очевидно, иначе бы Норан даже не стала нам говорить, что мы пленники. И мы можем на них улететь, если отыщем. Интересно где.
— Мы их найдем… — сказал Деймон.
А потом произошло невероятное. Уже давно Эстерлинг ощущал какой-то странный зуд возле лопаток. Он не понимал, что бы это могло быть, пока однажды не разделся до пояса и не начал бриться перед импровизированным зеркалом. Деймон, развалившийся на балконе, что-то удивленно произнес.
— Да? — Эстерлинг водил бритвой по щеке. — Что такое?
Не отвечая, Деймон позвал Биля. Ученый вышел из соседней комнаты, протирая глаза.
— Полюбуйся на спину Эстерлинга, — сказал капитан. — Ты…
Биль охнул:
— О боже! Не поворачивайся, парень, дай-ка взглянуть.
— Что там? — Эстерлинг изгибался перед зеркалом.
— Что-то растет у тебя из лопаток. Будь я проклят! — Деймон присвистнул. — Норан!
Стройная фигурка появилась над балконом.
— Эс-тан’ха? Ой! — Она проворно соскочила на пол и подбежала к Эстерлингу. — Не шевелись, Нильс.
Он почувствовал, как ее прохладная ладонь прикоснулась к его спине.
В нем поднималось странное, пьянящее волнение. Норан еще не начала говорить, а он уже знал правду.
— Крылья, — сообщила она. — Да, так они и растут. Из зародышей, медленно развиваясь, пока не достигнут обычного размера.
Деймон стянул рубашку и подскочил к зеркалу.
— Смешно, — отметил он. — А у меня не растут. А у тебя, Биль?
Ученый заморгал.
— Конечно нет. У меня нет рецессивных генов. Как и у тебя.
— Вы о чем? — Эстерлинг посмотрел на них.
— Ответ очевиден, не так ли? А я удивлялся, как же браслет с рунической записью о Черной планете попал к тебе. Он принадлежал твоей прабабке, верно?