— Угу…
— Ты чего?! — заряжаю ему кулаком в плечо.
— А что было делать, Сэм?!
— Мне сказать! Мне!!
— Я думал, Макс сказал!
— Собирался, — вспоминаю я его попытку.
Просто задница какая-то. Мы только помирились! Попробуй доказать теперь, что я не верблюд.
— Она знает, что я вышел из чата?
— Наверное, нет. Не успел объяснить все детали. Я вообще хотел уговорить её перекинуть ставку на тебя. Ну и… — играет мне бровями. — Никто не в обиде. Вы — вместе. Но ничего не успел объяснить.
— Кислицын, ты что — идиот?! Вот не зря тебя Ритка не любит. Тупишь!
— Ну извини, братан. Ты то на дух Устинову не переносишь, то носишься с ней, как, я не знаю… Откуда мне было знать, что ты неровно дышишь, пока ты ее сюда не притащил?!
Неоткуда.
— Ладно! — отмахиваюсь я. — Разберемся. Главное, найти сейчас, чтобы она себя не накрутила.
Вырубаю звук на колонке.
— Устинову кто-нибудь видел?
— Кто-нибудь видел… — стоит во втором входе в холл Тина.
— Где?
— Они с Рафом ушли, — стреляет взглядом на металлическую тяжелую дверь, ведущую на улицу.
"Да ну нафиг! — обтекаю я. — С Рафом?!"
Парни провокационно улюлюкают. Ах да… Я же в игре, что б их!
— Решетов, ну ты чего? Теряешь позиции! — сзади.
— Дагер тебя сделает!
— Может, уже делает! — смех за спиной.
— Кто сказал? — разворачиваюсь в ярости.
— Ну я, допустим, — выходит один из золотых вперед.
— Ты чо — тёлка, чужие отношения обсасывать? — оскаливаюсь я. — Займись своими. Бицы хоть прокачай. Тебе ж без бабок не даст никто.
— Ты озверина сожрал, Сэм? — осаживается он.
— Кто-то еще меня пообсуждать хочет? Вэлком на ринг! — бросаю я зло. — А за спиной шакалить не надо.
Залетаю по лестнице вверх.
— А что выходил кто-то? — слышу сзади голос Макса.
Поднимаю тяжелый засов, вдыхаю ночную прохладу.
Зачем она с ним пошла?! Куда?!
— Сэм, — подходит сзади Тина.
— Тина, извини, я занят.
— Знаю я, чем ты занят. Но, если тебе интересно, то я спросила у нашего семейного адвоката про твою маму. Если, конечно, Устинова с Дагером важнее, то можно и отложить разговор, — ядовито и демонстративна разглядывая свой маникюр.
— Что ты у него спросила?
— Узнала — может ли помочь. И… Мой отец готов дать тебе своего адвоката, Сэм и оплатить судебные издержки. Чтобы, когда тебе исполнится восемнадцать, пересмотреть опеку.
Моё сердце болезненно рвется между этим обещанием и Асей, которая где-то там…
— И наш адвокат сказал, что дело это выиграет.
Если я получу опеку, мама сможет вернуться домой!
— Но, — появляется жесткость в её голосе. — С этой секунды ты заканчиваешь все свои мутки с Устиновой. И мы снова вместе. И уходим отсюда прямо сейчас!
Ася
Телефонов нет, света нет… Меня накрывает легкой паникой.
— Ася, не упади, — подхватывает меня за талию Раф.
Высвобождаюсь из его рук. В темноте мне жутко от такой его близости.
Присаживаюсь и шарю руками по полу.
— У тебя есть зажигалка? — отыскиваю я стакан со свечой.
— Есть. Но огонь зажигать нельзя. Слишком опасно с закрытой дверью. Вентиляция не работает. И если что-то вспыхнет мы не сможем выйти.
— Ладно.
В целом, он прав, конечно. Да и что решит пламя свечи?
Присаживаюсь на мягкие мешки, обнимая себя за коленки.
Не мой день!
— Не переживай, Ася. Без нас не уйдут. Решетов всегда дотошно проверяет, чтобы вышли все.
Слышу, как садится рядом. Нажимает на часах подсветку.
— Третий час. В половину четвертого все должны выйти.
— Час…
— Поговорим?
— Я тебя слушаю, Рафаэль.
Чувствую, как отыскивает в темноте мои пальцы. Тянет руку к себе.
— В какой-то момент твои глаза перестали улыбаться мне.
Настороженно замираю, стараясь контролировать дыхание в полной тишине.
— Губы всё так же приветливы, а глаза — нет.
— Удивлена, что ты замечаешь такие вещи, — признаюсь я.
— Почему?
Дальше я вскрываться не готова.
— Ты хотел мне о чем-то сказать.
— Хотел. Дай мне минуту собраться духом.
Слышу нервную усмешку.
— Как ты попала в Швейцарию, Ася?
— Тина на банкете об этом всем сообщила. Ты слышал.
— Тина — это сломанный злобливый телефон. Я хотел бы услышать твою версию.
— Она ничего не исказила, — пожимаю я плечами. — У меня погиб папа. Мама вышла замуж за состоятельного человека. Отца Решетова. Я мешаю им наслаждаться жизнью. Поэтому, меня отправили сюда.