— Ну что Сэмчик, — разворачивается одноклассник, сидящий передо мной. — Ты — красавчик, м?
Стреляет в меня взглядом. Я чувствую, что мои щеки горят так, что сейчас вспыхнул косы.
— К чему вопрос? — небрежно откидывается Решетов.
— Ну вы… вместе? — дергает бровями.
Теперь вопрос обращён скорее ко мне.
— Мы… — цежу я нервно.
— …Сводные, — поспешно добавляет Сэм. — Брат и сестра. Ещё какие-то вопросы у тебя, Шкварин?
— Ну… сводные же не родные… — скабрезно.
— И чо? — агрессивно оскаливается Сэм.
Цокнув, Шкварин отворачивается.
Семён на мгновение успокаивающе сжимает мою кисть, лежащую на столе.
— Зачем ты сел сюда?? — шепчу ему жалобно.
— Потому что я хочу сидеть здесь.
Пока преподаватель рассказывает нам что-то на немецком. Я, включив на телефоне приложение с переводчиком, быстро себе записываю в тетрадь незнакомые слова с экрана.
Практически все остальные понимают на слух.
— Ась…
— Ч… — хмурюсь я.
И так через слово понимаю.
— Устинова… — еще через десять минут.
— Тихо.
Поджав губы, недовольно сопит.
В конце урока нам выдают тесты. Удрученно смотрю, не понимая половины вопросов. Сэм раздраженно поставляет мне быстро в тесте галочки.
— Ася, слушай, сейчас меня вызовут в администрацию, потом, возможно, тебя.
— Зачем? — испуганно сглатываю я.
— Бункер… Все отрицай, говори — спала, тебя не приглашали, ты не в курсе. Тупи, ясно?
— Угу.
— Не сдавай никого.
Мы отдаем тесты.
— Семён, — смотрит на экран своего телефона Марта Альбертовна. — В административный…
— Сёма… — неожиданно вырывается у меня мягкий вариант его имени. Мне страшно за него.
— Прорвёмся, — слегка дергает меня за косу, пожимая плечами. — Максимум — изолятор.
Какой-то нескончаемый экшен! Вздыхаю тяжело. Я же не умею врать!
В коридоре административного корпуса стоим вместе с Ритой.
— Не признавайся! — шепчет мне одними губами. — Мы спали.
— Решетова долго нет, — волнуюсь я.
— Думаешь там до сих пор.
Пожимаю плечами.
Но из кабинета психолога выходит ни Сэм, а Тина. Замирает в дверях. Стрельнув в нас презрительным взглядом, задирает высокомерно подбородок.
— Тина, — слышим мы из кабинета, — Устинову пригласи.
— Я не швейцар!
Стучать каблуками демонстративно идёт мимо нас. Ну, ладно, я не гордая, мне приглашение необязательно. Сама зайду. Бросив жалобный взгляд на Риту, захожу в кабинет.
— Добрый день.
— Присядь, Агния. Не хочешь рассказать сама? — строго смотрит на меня Алла.
В кабинете ещё наш психолог. Сидя у окна пишет что-то в свой блокнот, не поднимая на меня глаз.
— Я не понимаю.
— Ты не понимаешь, почему тебя вызвали?
— Это — понимаю. Утром в воскресенье говорили про бункер. Все обсуждают… Я не понимаю, почему именно меня.
Алла переглядывается с психологом.
— Потому что ты была там.
Сэм велел тупить, и я стараюсь во всю.
— Так все там были… на собрании.
— Я про бункер.
— Нет. Там не была.
— Тебя не было ночью в комнате.
Краска тут же бросается мне в лицо, я чувствую это по тому, как оно горит.
— Я была… Я спала.
— Агния, мы знаем, что тебя не было.
— Я спала. Вы ошиблись.
— Агния… У нас есть свидетель, что ты отсутствовала в комнате.
— Кто это сказал?
И до меня доходит кто мог это сказать. Тина! Наверняка, захотела избежать изолятора за то что шваброй на меня махала! Вот и сдала меня. Ну и еще из мести, конечно, за Семёна.
— Вашему свидетелю, наверное, приснилось. Рита Ким спит рядом со мной. Спросите у неё.
— Риты не было тоже.
Гадина какая! И Риту сдала. А Рите надо перед соревнованиями тренироваться, какой ей изолятор и отработки? Надо как-то спасать ситуацию.
— Ты испортишь себе "карму" в школе, Агния. Тебе, как новенькой, грозит минимальное наказание. Мы ищем организаторов. И это явно не ты.
Ну как можно закладывать тех, с кем ты в связке, а, Таюрская? Ты же там тоже была! И Марика — подружка твоя драгоценная. И Гала! Ну зачем? Даже если ты не отхватишь, то они-то уж сто процентов, когда все начнут "давать показания". О чем ты думаешь? Что все про тебя промолчат дружно?
От злости на Тину я закипаю.
— Ася, кто был там еще?
— Ладно… я скажу.
Оживлённо и с вниманием меняют позы.