— Ой, ладно, — пренебрежительно. — Надолго ли тебя в этом болоте хватит? Не верю я, короче, в нимбы.
— Это правильно. Главное, своим не маши перед Устиновой. А то собью ненароком.
— Да пф… Тебе Устинова уже через пару недель будет неинтересна, а ты ей. У вас с ней ничего общего. Таюрская твой коленкор.
— А с тобой у неё дохрена общего, да? — саркастически. — Твой коленкор даже не Таюрская, Раф. А весь набор дешевок, желающих повысить свой статус за счет золотого мальчика. Это твой уровень и твоя игра. Вернись в свой чат и отвали от Агнии.
— Это прошлое. Я тоже, знаешь ли, повзрослел и интересы мои поменялись.
— Но чат будет жить дальше, даже без тебя.
— Это — да. Дагер съехал, а дело Дагера живет. Как-то так… Вошел в историю школы, — с недоброй усмешкой. — Но что ж теперь, мне девчонка понравиться не может?
— Мало тебе Ритка всекла.
— Признайся: с твоей подачи? — усмехается Раф. — А ведь когда-то мы дружили, Сэм…
— Мда. Дружили…
— Чего встала на дороге? — агрессивно и очень близко, практически в ухо.
Кабанчик! Ускоряясь, испуганно залетаю в конюшню.
Тоже отрабатывает здесь?
Вразвалочку, вальяжно проходит мимо меня внутрь. Таких лучше к лошадям не подпускать! Провожаю его недовольным взглядом. Осматриваю конюшню.
Решетов с Дагером валяются в стоге сена с разных сторон.
Хороши работники!
Заметив меня, оба присаживаются. Сэм смахивает соломинку со светлой взлохмаченной шевелюры. Хочется расчесать и уложить ее пальцами. Но, нет уж!
— Вы, оба, — упираю я руки в бока. — Прежде, чем делить шкуру бессмертного медведя, коней бы лучше напоили.
— Бессмертного? — поднимает бровь Раф.
— Оба — оставьте меня в покое. Ни с тобой, Рафаэль, ни с тобой, Семён, я не буду. Из принципа не буду. Вы мне оба неприятны.
И от обиды на них зачем-то в порыве добавляю:
— Мне вообще другой парень понравился. Всё!
Встречаюсь с ревнивым взглядом Семёна. Его ноздри подрагивают от резкого вдоха.
— Кто?
— Не твоё дело.
— Все равно же узнаю. Не жалко тебе пацана? — оскаливается на меня с агрессивной улыбкой.
— Агния нас дразнит, — прищуривается Раф.
— Думаешь, настолько неотразим, что девушка не может предпочесть другого? — вздёргиваю я подбородок.
— Зависит от меры моей заинтересованности, — чуть надменно.
— Хорошая попытка сохранить лицо, Рафаэль, — недовольно морщусь я. — Но я видела твоё лицо "без макияжа". У Решетова "без макияжа" будет посимпатичней.
Перевожу взгляд на злого Семёна.
— Но не на столько, чтобы я им очаровалась. Вы оба — не моё. Мне нравится другой.
Поднимаю шланг, включаю воду, слепо направляю шланг в пластиковое корыто. Напор слишком сильный, я чувствую, как намокает от брызг моя одежда. Но заторможенно продолжаю лить воду.
Внутри отчего-то страх от сказанного мной. Я прислушиваюсь к себе, пытаясь понять почему. И очень быстро нахожу ответ. Мне страшно, что Сэм поверит и откажется от меня!
Совсем уже ты, Агния? Ну что же делать, если он мне не безразличен?!
Сердце моё быстро и тревожно колотится.
Резко отворачиваюсь от парней, чтобы по моему лицу не считали мои неподходящие чувства. И случайно обливаю из шланга кроссовки неожиданно возникшего кабанчика, открывающего загон.
— Э… ты чо, ущербная?
Вырывает из моей руки наконечник, толкая меня в плечо.
Зацепившись о свернутый в ногах шланг лечу на пол.
— Ася! — подрываются парни.
Падая, вижу, как струя воды из шланга, бьёт по мордам лошадей.
Ржание, топот…
Я больно бьюсь о бетонный пол, отбивая копчик и локоть. В глазах искры!
Испуганные лошади вырываются из загона в небольшое пространство конюшни. Одна встаёт надо мной на дыбы.
Вскрикнув, я сжимаюсь на полу. Копыта бьют в пол очень близко! Вторая, разворачиваясь, сбивает подбежавшего Рафаэля. Сэм оттягивает меня в сторону, прямо по полу из-под копыт нервно гарцующей кобылы. Я чувствую, как через ткань сдираю бедро об бетонный пол.
— Пошла вон! — лупит кабанчик по крупу прижавшей его к стене лошади.
Она взбрыкивает и, метнувшись в сторону, сбивает с ног Сэма!
Подбегаю к воротам раскрывая их настежь. Лошади выбегают на улицу. Я испуганно оглядываю парней. Держась за плечо, морщась, встаёт Раф, а Сэм — нет…
— Семён! — подлетаю я к нему. — Сэм…
Пошлепываю по щекам.
— Сёма…
Веду пальцами по волосам. И там, где его голова прижимается к полу липко и горячо. В ужасе поднимаю пальцы к глазам. Кровь!