- Янчи, ты проснулся, - мама вырывает меня из размышлений.
Она единственный человек, ради которого я сдерживаюсь. Не хочу делать ей больно. Мама не заслужила этого.
- Да.
- Сейчас принесу тебе бульон.
- Я не голоден.
Мама игнорирует мой ответ и выходит из комнаты. Через пять минут она сидит на моей кровати с тарелкой в руке.
- Тебя с ложечки покормить? - мама улыбается.
- Нет, - беру ложку и тарелку и начинаю есть.
Только сейчас понимаю, как проголодался. Если бы не разбитая губа, то я справился быстрее. Но буквально за десять минут я опустошаю содержимое тарелки. Внутри растекается тепло от горячей еды.
- Спасибо, - передаю маме посуду.
Ничего не говорит. Лишь касается моей руки и слегка сжимает.
- Мам, я в порядке, не переживай.
Послушно кивает и подавляет всхлип. Поднимается на ноги и идет к двери. Как только она исчезает из виду, на пороге появляются Рома и Ксюша.
- Ян... - подруга пытается подобрать слова.
- Братан, тебя не узнать, - этот говнюк еще шутит.
- Что за изверги с тобой это сделали, - Ксюша, как и многие девчонки, сентиментальна, и такие жуткие картины в виде моего разбитого лица ей противопоказано лицезреть.
- До свадьбы заживет, - вставляет Рома.
Пронзаю его взглядом, и он понимает, что ляпнул лишнее.
- Молчу, - поднимает руки вверх в знак поражения.
- Светлана Ивановна сказала, что ты отказался писать заявление. Почему? - сокурсница ждет моего ответа.
- Эта тема не обсуждается.
- Ян, это нельзя оставлять безнаказанным, - настаивает она на своем.
- Закрыли тему, - мой ответ звучит резко, но я действительно не хочу это обсуждать.
- Зая, посиди с Мариной и Светланой Ивановной. Мне нужно перекинуться с Яном парой слов, - спокойствие в словах Ромы напрягает меня.
Ксюша оставляет нас одних. Хочу встать на ноги. Тело затекло. Мне необходимо подвигаться. С трудом поднимаюсь и иду к письменному столу. Друг продолжает стоять около шкафа, скрестив руки на груди. Перебираю диски и останавливаю выбор на Мумий Тролле. Музыка разрывает тишину, и я делаю звук погромче:
С гpанатою в каpмане с чекою в pуке
Мне чайки здесь запели на знакомом языке
Я отходил спокойно не пpятался не воp
Колесами печально в небо смотpит кpуизеp
Когда туман pастаял и пpоныла луна
Со смены не веpнулась молодая жена
Вода отpавится погаснет свет утихнет звук
К тебе я больше невеpнусь ты мне теперь не дpуг.
Уходим уходим уходим
Hаступят вpемена почище
Бьется pодная в экстазе пылая
Владивосток 2000
Разворачиваюсь к Роме.
- Помнишь, мы ходили на их концерт? Было круто, - пытаюсь выдавить улыбку.
Тощий отталкивается от шкафа и подходит ко мне. Выключает музыку и смотрит на меня пристально. Таким серьезным я вижу его впервые.
- Я понимаю, как тебе хреново. Но говорят, когда ты делишься со своими проблемами с друзьями, то становится легче.
Сглатываю подступивший к горлу ком. Отхожу к окну. Я стою спиной к Роме и пересказываю ему всё, что со мной произошло. Он не перебивает, не задает лишних вопросов. Я чувствую себя как на исповеди. Не скажу, что мне стало легче. Возможно, даже хуже, чем было, потому что пришлось восстановить в памяти неприятные моменты. Но я не жалею о том, что всё рассказал другу.
- Вот такая история, братан, - поворачиваюсь и смотрю на него.
Некоторое время он изучает меня. Чувствую головокружение. Плетусь к кровати. Рома садится рядом со мной.
- Тебе нужно поговорить с Викой, прежде чем делать выводы.
- Да я бы с радостью это сделал, но только ее нет, - развожу руки в стороны.
Оставляет без комментария мое замечание и продолжает.
- Ты должен написать заявление.
- Нет.
- Если ты не сделаешь это, я займусь этим делом. Не сомневайся во мне. Не буду напоминать тебе, где работает мой отец.
- Ты не посмеешь.
- В отличие от тебя, я не собираюсь молчать.
- И последнее. Миша – не тот человек, которому стоит верить на слово. Его доказательства меня не убедили. Сейчас можно подделать что угодно. И вообще, как после случая с Мариной ты мог ему поверить?
- А что за случай? - мы оборачиваемся на голос Маришки.
Черт! Переглядываемся с Ромой.
- Я жду объяснений, мальчики, - подруга плотно закрывает дверь.
- Ты или я? - спрашивает друг.
- Я сам.
- Отдохни сегодня, завтра у тебя будет трудный день, - я пытаюсь возразить, - даже не пытайся меня отговорить.
Жмем друг другу руки, и я провожаю взглядом Рому. Когда успел этот оболтус так повзрослеть? Или это все влияние Ксюши? Перевожу взгляд на Маришку. Становится ясно, что она не покинет комнату без объяснений. Вздыхаю и хлопаю по матрацу возле себя.
Не знаю, сколько минут или часов мы разговаривали. Мы сидим, прислонившись к спинке кровати. Маришка шмыгает носом. Смотрю на нее.
- Эй, ты чего?
Прислоняется головой к моему плечу и берет меня за руку.
- Янчи, ты мой самый лучший друг, и я... так тебя люблю, - из нее вырывается рыдание.
- Иди ко мне, - обнимаю крепко.
Мы сидим так, пока в комнату не заходит Глеб.
- Что здесь происходит? - ждет объяснений.
- Дома поговорим, - Маришка отодвигается от меня и стирает остатки слез с лица.
- Да что случилось? - брат переводит взгляд от своей девушки на меня.
- Поехали домой, - Маришка берет его за руку.
- Хорошо. Ты как, Ян?
- Нормально.
- Ладно, звони, если что. Кстати, держи, - протягивает мне телефон, - странные вы какие-то, - бормочет он, выходя из комнаты.
Рассматриваю телефон. Вбит номер мамы, брата и Маришки. Откладываю его в сторону и ложусь. Я все еще чувствую слабость, поэтому практически сразу погружаюсь в сон.
Просыпаюсь я в полной темноте. Видимо, уже ночь. Шарю рукой по кровати в поисках телефона. Нахожу и нажимаю на кнопку, чтобы осветить комнату. Мне хочется курить. Требуется немало усилий, чтобы подняться на ноги. Сначала захожу на кухню выпить воды. Потом начинаются поиски сигарет. Безрезультатно. Вспоминаю о своей заначке на балконе. Сделав усилие над собой, открываю дверь и захожу в свою комнату. Как можно быстрее иду к балкону. Нахожу сигареты. Подкуриваю и делаю долгожданную затяжку. Меня пошатывает. Но я снова затягиваюсь. Хорошо. На улице холодно, и я начинаю мерзнуть.
Тушу окурок в пепельнице и захожу обратно в комнату. Я хочу покинуть ее как можно быстрее, но в последний момент останавливаюсь. Включаю настольную лампу, которую мы покупали вместе с Викой.
На меня накатывает такая тоска, что трудно дышать. Сажусь на кровать и обхватываю голову руками. Эта комната стала совсем пустой. Вместе с собой Вика забрала счастье и смех, которые всегда были здесь. Провожу ладонью по покрывалу. В памяти всплывают те моменты, когда мы не контролировали себя и свои желания. Грудь сдавливает, и горло саднит от непролитых слез. Моя рука нащупывает какую-то вещь. Сжимаю ткань. Медленно подношу к лицу и вдыхаю тонкий аромат ее духов. Это отдается болью в области сердца. Это невыносимо. Я не могу так больше. Бросаю футболку на кровать и иду в комнату Глеба. Хватаю телефон и набираю заученный наизусть номер. Длинные гудки как лезвие ножа. С каждым новым гудком на моем сердце все больше шрамов. А затем наступает тишина. Без ответа. Без объяснений. Без Нее…
Глава 22
22 декабря
Виктория
Откуда-то издалека доносится звонкая и пронзающая тишину мелодия. С большим трудом мне удается сделать несколько шагов в направлении звука. В полной темноте, хватаясь руками за всё, что попадается на пути, я, наконец, добираюсь до стола, на котором лежит телефон. Яркий свет экрана слепит глаза, но, приложив массу усилий, я всё-таки рассматриваю высветившееся имя. Это Ян! Как можно быстрее нажимаю на кнопку, чтобы ответить на звонок, и прикладываю мобильный к уху.