Постепенно начинается ливень, и я даже не пытаюсь найти укрытие. Я иду по мокрому асфальту, ступаю в ледяные лужи босыми ногами. Шуба и платье уже насквозь промокли и прилипли к моему телу. Но мне все равно. Я больше ничего не чувствую. Только боль. Сожаление. Горечь. Отчаяние.
В сумочке не переставая звенит мобильный телефон. Достаю его и отвечаю на звонок Киры.
- Наконец-то! Где ты? – взволнованно спрашивает подруга.
- Я иду домой.
Отключаюсь, не желая продолжать разговор. Я никого не хочу видеть и слышать. Никого не хочу знать. Я просто хочу остаться одна и оказаться подальше отсюда.
Незаметно дохожу до дома и поднимаюсь на свой этаж. С меня ручьями стекает вода, и я только сейчас поняла, что ужасно замерзла. Наверняка я заболею после этого, но мне безразлично, что со мной будет.
- Бог ты мой! – восклицает Кира, как только я переступаю порог квартиры.
Молча кидаю на пол туфли и снимаю подобие шубы. Так же, не сказав ни слова, иду в свою комнату и стягиваю эту мокрую голубую тряпку, которая считается платьем. Как в тумане, переодеваюсь в свитер и лосины. В нос бьет запах одеколона и сигарет. Смотрю на себя. Я неосознанно нацепила на себя его свитер. От наступившего, казалось бы, спокойствия не осталось и следа. Мне не хватает воздуха и хочется орать от боли. Падаю на колени, и слёзы снова заливают мое лицо. От пролитых слёз у меня уже начинает болеть голова и закладывает уши – я слышу собственные завывания и всхлипывания. В следующий момент меня кто-то с силой прижимает к себе и начинает раскачивать из стороны в сторону. Кира. Единственный человек, который меня не оставил и разделяет со мной все горести.
Не знаю, сколько времени мы так сидим, но я начинаю успокаиваться. Поднимаюсь с пола и ложусь на кровать. Кира заботливо укрывает меня одеялом и выходит из комнаты. Через несколько минут возвращается с чашкой горячего чая и протягивает ее мне.
- Пей. Тебе нужно согреться. Хоть бы не заболела.
Послушно беру чашку и делаю несколько глотков. Кира садится рядом и, наверное, ждет, что я начну рассказывать о случившемся. Но я не готова к этому.
- Я решила уехать, - сообщаю подруге.
- Надолго? - кажется, она не удивлена моим решением.
- Я не знаю. Наверное, навсегда.
Ян
Мысли путаются. В голове полный кавардак. Меня заботит только одно. Вика. Но я не мог иначе. Пусть лучше ненавидит меня, чем задается вопросом, почему я ее бросил. Меня до сих пор мутит после поцелуя с Ксюшей. Как только Вика убежала, я отпихнул сокурсницу, и меня вывернуло наизнанку.
- Выпей, - Рома протягивает мне бокал с виски.
Алкоголь разливается по крови – и моя боль притупляется.
- Немой, и все-таки я считаю, ты должен все рассказать Вике. Пусть узнает, что этот мудила заставил тебя бросить ее.
- Нет, - поднимаюсь со стула и иду на балкон.
После первой затяжки голова кружится. Закрываю глаза и вдыхаю холодный воздух.
- Ты понимаешь, что она тебя ненавидит, после того как ты засосал Ксюшу, - Рома составляет мне компанию на балконе.
- Не напоминай.
- Немой, иногда ты такой идиот.
- Взаимно, - бросаю окурок и наблюдаю за тем, как он летит вниз.
Напоминает меня. Я уже упал, осталось только догореть. Без Вики для этого не понадобится много времени.
- Когда возвращается твоя мама? – поворачиваюсь к тощему.
- Я попрошу деньги у отца, и Маришке не понадобится помощь этого гандона.
Смеюсь.
- Немой, я серьезно.
- Ромыч! – обнимаю его за плечи, - спасибо, но твой отец вряд ли отслюнявит тебе столько бабла.
- Не веришь?
- Я реалист и не верю в сказки, - захожу в дом.
- Тогда я все расскажу Вике.
Останавливаюсь.
- Не смей, - зубы сводит – так сильно я их стиснул.
- Она должна знать правду.
Разворачиваюсь к нему лицом.
- А Маришка должна жить.
- А как же ты? Вика? Это несправедливо по отношению к вам, - кричит он.
Никогда не видел его таким. Жестикулирует. Пытается донести до меня то, что я итак понимаю. С каждым его словом уверенность в правильности моего решения тает. В голове проносятся тысячи картинок, как мы снова будем вместе. Рома приводит последний аргумент в пользу наших отношений с Викой. Нужно сыграть по тем же правилам, что и Миша. Пусть думает, что мы расстались. А почему бы и нет. С этим куском дерьма только так и нужно поступить.
- Хорошо, - сдаюсь я.
Округляет глаза.
- Что? – спрашивает Рома. Наконец-то он сбавил громкость.