Однажды лабораторные занятия необходимо было провести в первые часы учебного дня. Николай Иванович пришел заранее, приготовил все необходимое. В лаборатории и на кафедре, которая размещалась рядом за тонкой перегородкой, пока еще никого не было. Скоро должны придти преподаватель и студенты. Раздался телефонный звонок. Преподаватель сообщал, что заболел и на занятие прийти не может. А студенты уже прибыли. Выход один - провести занятие за преподавателя и за себя, что Николай Иванович и сделал.
Теперь же к занятиям со студентами прибавилась работа в парткоме института. Николая Ивановича избрали заместителем секретаря парткома.
Начался новый, весьма ответственный период в жизни и труде бывалого воина. Надо было тщательно разобраться с положением институтских партийных дел. А партийный коллектив большой - около 400 коммунистов, объединенных в пять партийных организаций факультетов и отделов.
Авторитет вновь избранного парткома повышался по мере роста его активности.
Если в первое время в течение нескольких дней в партком никто из коммунистов, не говоря уже о беспартийных, не заходил (за исключением тех, кого вызывали), то со временем дверь парткома буквально не закрывалась. Сюда шли все - и коммунисты, и беспартийные. Шли с радостями, шли с горестями, шли с предложениями по улучшению работы и устранению недостатков. Шли потому, что знали: если в парткоме что-то решили, то это обязательно будет выполнено.
В июне 1967 года Н. И. Конько с отличием окончил институт и с сентября по совместительству начал проводить занятия со студентами по технологии металлов.
Нельзя сказать, что это были первые лекции в жизни Николая Ивановича. Он и раньше проводил много занятий по штурманскому делу и тактике боя с летчиками, командирами и штурманами звеньев, эскадрилий, полков, офицерами штаба авиадивизии. Но то были сослуживцы, "свои люди", с которыми он годами вместе жил и работал.
Здесь же, в большой, светлой институтской аудитории, 250 юношей и девушек, начавших самостоятельную жизнь, дружно встают, приветствуя вошедшего преподавателя, а затем 500 внимательных глаз выжидающе следят за каждым его шагом, жестом, за каждым словом.
К напряженной работе в парткоме прибавилась учебно-воспитательная работа со студентами.
- Прямо скажу, было трудно, - говорит Николай Иванович. - Но это помогло мне лучше понимать особенности вузовского коллектива.
В 1970 году за успехи в учебной и научной работе и в связи с 50-летием со дня основания Николаевский кораблестроительный институт был награжден орденом Трудового Красного Знамени.
- В этом большая заслуга парткома и немалая заслуга Н. И. Конько, пишет в совет ветеранов полка член парткома института С. Ф. Трунин.
Н. И. Конько можно видеть всюду: в парткоме, в комитете комсомола, в профкоме, на занятиях, в общежитии студентов, в приемной комиссии, в разных отделах института. Он всегда находит время, чтобы разобраться в делах, помочь, а если нужно, то и потребовать быстрого исправления недостатков.
Николая Ивановича можно видеть и рано утром, и поздно вечером. Он всегда старается как можно лучше выполнить свою работу. За успехи в труде он награжден юбилейной медалью "За доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рождения В. И. Ленина".
В своей новой профессии за сравнительно короткое время Н. И. Конько достиг немалого. И все потому, что в его характере с юности сформировались два весьма важных качества, не позволяющие быть посредственным в любом деле, в любой профессии. Во-первых, он любит труд, во-вторых, жаден к знаниям.
Бывший штурман, а ныне старший преподаватель института может решать специальные вопросы резания металлов на любом уровне - от рабочего до ученого.
* * *
В 1974 году в Ленинграде в День Победы собрались ветераны бывшего 51-го минно-торпедного орденоносного Таллинского авиаполка КБФ.
"В большом сборе" приняло участие около 100 ветеранов-однополчан. Собрались все, кто ценит боевую дружбу. Ветераны приехали из разных уголков страны, а кто не смог приехать - прислали приветственные телеграммы, письма.
Это была незабываемая встреча, своего рода самоотчет каждого перед коллективом.
Приехали бывший штурман звена Н. И. Конько и его жена Софья Степановна Конько (Баранова), тоже ветеран нашего полка. На фронте Софью Баранову и Николая Конько связывала крепкая дружба. Каждый боевой вылет Николая стоил Софье немало переживаний. Многие завидовали их дружбе, из которой сложилась прочная семья. Она вырастила двух сыновей. Старший Николай весь в отца, успешно окончил институт и работает инженером. Младший Виктор - студент Николаевского кораблестроительного института.
Наши Софья и Николай - такие же обаятельные, как и три десятка лет назад. Глядя на них и теперь ощущаешь неиссякаемую энергию и душевную теплоту этих людей.
- Хоть и сменил флотский китель на штатский костюм, - улыбаясь говорил Конько, - но военным привычкам остаюсь верен.
Да, Николай Иванович Конько по-прежнему внешне и внутренне подтянут и всегда готов выполнить любое дело. Потому и тянется к нему студенческая молодежь.
* * *
Редеют ряды ветеранов полка.
Не дожив до 50 лет, скончался бывший штурман Иван Нилович Яковлев, на счету у которого 10 потопленных вражеских транспортов и кораблей, кавалер четырех боевых орденов.
После демобилизации Иван Нилович окончил в Калининграде институт рыбного хозяйства и работал в Новой Ладоге научным сотрудником. И нужно же случиться такому несчастью: человек пришел домой в обеденный перерыв, покушал, лег отдохнуть, уснул и больше не проснулся, оставив на воспитание жены Валентины Васильевны двух сыновей.
В разное время ушли от нас Владимир Васильевич Соколов и Виктор Степанович Шишкин. Но самым тяжелым для ветеранов полка был 1973 год, который унес немало жизней. Скончался Николай Петрович Федулов, получивший во время войны тяжелое ранение позвоночника при налете на Лиепаю. Ему бы по состоянию здоровья отдыхать, но он не мог жить без труда, его всегда тянуло в рабочий коллектив.
После длительной и тяжелой болезни умер наш не знавший страха знаменитый разведчик Григорий Васильевич Позник, которому только-только перевалило за 50 лет. Горько было смотреть на этого человека, как он мучился. Как-то мне пришлось поехать в командировку в Ленинград. Я запланировал себе обязательно навестить Григория Васильевича.
И вот мы с Виктором Арсентьевичем Дикаревым звоним в квартиру 60, в доме No 17 на шоссе Революции. Дверь открывает Калерия Сулеймановна - жена Григория. В семье обстановка, как и следовало ожидать, тяжелая. Григорий Васильевич только что выписался из больницы. Он совсем потерял дар речи. Наступил паралич нижней челюсти, он с трудом принимал пищу.
Нашему приходу в квартире Григория Васильевича обрадовались, но радость эта сквозь слезы. Крепко, по-фронтовому, обняли друг друга. В начале разговор с ветераном не клеился, за него говорила Калерия Сулеймановна, а потом все же началась оживленная беседа, только Григорию Васильевичу пришлось свои мысли выражать в письменном виде.
Визит наш затянулся надолго и мы поздно возвратились домой. Осенью Григория Васильевича не стало. И виновата в этом война - она укоротила ему жизнь.
Вскоре ушел из жизни еще один наш боевой штурман, кавалер четырех боевых орденов и 11 медалей - Александр Сергеевич Скрипник. Когда совет ветеранов готовил "большой сбор" бывшего 51-го минно-торпедного полка, Александр Сергеевич был серьезно болен - он перенес инфаркт. В своих письмах он сообщал: жажда встретиться с боевыми друзьями полка у него настолько велика, что обязательно будет на сборе "хоть на четвереньках". На "большом сборе" мы слушали интересное, страстное выступление Александра Сергеевича. И вот эти волнующие встречи, связанные с тяжелыми воспоминаниями военных лет и гибелью фронтовых друзей, вновь уложили его в постель с инфарктом, но уже в последний раз.
* * *
Каждый раз во время войны, когда мы собирались на разбор проведенных боев, то всегда давали клятву никогда не забывать боевых друзей, и мы твердо следуем этому правилу.