Ее большие глаза распахнулись. Подбородок взметнулся вверх. Когда он увидел
повязку с небольшим красным пятном в центре, его горло расслабилось настолько, что
из него вырвалось еще несколько слов:
- Я хочу видеть тебя в своем доме. Чтобы ты жила со мной. Всегда оставалась в
моей постели.
- Но...
- Я люблю тебя, - с каждым следующим разом эти слова давались ему все легче.
Он прижал ее к себе. Она была так чертовски дорога ему. Хрупкая и сильная.
Когда она не ответила, это напомнило ему о том, как его молчание, должно быть,
причиняло ей боль. Он нетерпеливо поторопил ее.
- Ты должна сказать это, девочка. Есть правила.
- Правила? - уголки ее губ приподнялись. - Мой сержант. - Ее глаза потеплели
настолько, насколько он в этом нуждался, и она прошептала: - Я люблю тебя, Сэм. Я
очень, очень люблю тебя.
Когда он зарылся лицом в ее волосы, то клялся и божился себе, что она будет
слышать эти слова от него каждый чертов день.
245
Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.
Эпилог
Две недели спустя
Проверив курицу в мультиварке, которую Линда готовила к обеду после
церковной службы, она улыбнулась, услышав смех детей, доносившийся из столовой.
Николь дразнила Чарльза из-за того, что тот продолжал работать в кафе,
несмотря на то, что газета выплатила деньги.
- Я решил не тратить эти деньги. Нет ничего плохого в том, чтобы поработать
несколько часов, - ответил Чарльз.
Бренна хихикнула.
- И этим ты добиваешься того, чтобы все девушки в округе выстраивались в
очередь и заигрывали с тобой, да?
- Так и есть.
Чарльз. Линда рассмеялась себе под нос. Ее сын определенно знал в этом толк.
Девочки всегда окружали его даже в детском саду.
Когда ее талию обхватила рука, она услышала утренний, с особой приятной
хрипотцой, голос Сэма:
- Хорошо, что на ферме у меня хватает работы, детка, иначе от твоей еды у меня
бы вырос большой живот.
Она усмехнулась, повернувшись в его объятиях, чтобы получить свой поцелуй.
- Доброе утро. Дети приехали пораньше.
- Я слышал. - Он и в самом деле рычал, как собака ее соседа - Бруно, хотя уголки
его губ были приподняты, показывая, что он в прекрасном настроении.
Линда склонила голову, услышав снаружи шум.
- Это машина?
- Похоже на то, - его брови сошлись вместе. - Стройка закончена. Дети уже здесь.
Никакие поставки на сегодня не запланированы.
Линда и дети вышли за ним на крыльцо.
Автомобиль остановился на круговой площадке перед домом. Поцарапанная и
выцветшая синяя краска, разбитые фары, пассажирская дверь с вмятиной. И из этой
колымаги вышла тощая блондинка.
- Нэнси, - проворчал Сэм.
Это бывшая Сэма? Линда повернулась и посмотрела на него. Выражение его
лица казалось ледяным… и с каждой секундой становилось все отстраненнее. Страх
захлестнул Линду. Нет. Только не снова. Она шагнула ближе к нему.
- Мама, - голос Николь звучал так, как будто она была напугана.
Видя страх, гнев и явное страдание на лице Николь, Линда почувствовала, как в
ее венах закипает ярость. Дети не должны так выглядеть. Никто и никогда не должен
переживать такое. В прошлое воскресенье дети рассматривали детский фотоальбом
Николь. Он представлял собой полнейший беспорядок. Очевидно, Сэм вклеивал
фотографии без особого творческого подхода. Но он старался.
На слишком многих снимках была изображена девочка с мрачным взглядом,
таким же, как и сейчас.
Достаточно. Это должно прекратиться прямо сейчас.
Сэм направился к ступенькам. Но Линда хлопнула ладонью по его груди,
останавливая его.
246
Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.
- Оставайся здесь. Я позабочусь об этом. - Она взглянула на сына: - Чарльз,
держи всех здесь.
Когда она сбежала вниз по ступенькам, то услышала рычание Сэма:
- Какого черта?
- Э-э-э, - предупредила Бренна, - не связывайся с мамой, когда она злится.
Серьезно.
Линда уверенно шла по дороге.
Блондинка сначала нахмурилась, а потом попыталась улыбнуться.
- Привет. Я здесь, чтобы увидеть Сэма. Скажи ему...
- Нет, - Линда скрестила руки на груди. Тощая из-за наркозависимости с гнилыми
зубами, крашенная блондинка с отросшими корнями волос, одетая в уродливую
одежду была чьей-то матерью. Бедная Николь. - Сейчас я живу в этом доме, Нэнси. И