И ещё собирался выдавать себя за другого человека. Вот только я понимал, что Марк Драган знал бы о происходящем ещё меньше. Всё, что связывало его с этим — только медальон, который я сейчас ношу на шее.
— Думал, здесь никого, — раздался голос, вырывая меня из размышлений.
Возле беседки стоял Ян Варга, тот парень, что был вторым пилотом ригги. Опять в чёрном мундире, но без кожаной куртки. На лице тонкие очки, но и в них он, кажется, тоже видел не очень судя по его прищуру.
— Уже ухожу, — сказал я, но, сделав пару шагов по тропинке, понял, что не помню, в какую сторону идти.
Да и не только не помню. Я просто не знаю куда.
Ян заметил моё замешательство.
— Могу проводить в жилые комнаты, если хочешь.
— Пошли, — я пожал плечами, и мы вдвоём пошли по тропинке, окружённой деревьями. — Как всё прошло?
— Ты про что? — он удивился. — А, про похороны? Не знаю. А на этот вопрос надо отвечать «хорошо» или как-то иначе?
— Понятия не имею, — я хмыкнул.
Пошёл лёгкий дождик и мы ускорили шаг.
— Это кладбище Наблюдателей, — сказал Ян. — Там хоронят только правителей Великих Домов или их наследников. Но меня туда точно не положат. Жаль, там уютно.
У него специфичный юмор.
— Честно говоря, хотелось оттуда свалить поскорее, устал от этого плача и долбанных волынок, — продолжил он. — Хочется хоть пару часов держаться от этого подальше. Кстати, завтра возобновляются занятия. Слышал, ты теперь с нами.
— Угу.
— Если потребуется помощь, обращайся по любому вопросу, не стесняйся.
Занять у него денег и сбежать? Не, это уже слишком. Я едва не хмыкнул, но вовремя сдержался, а то дворянин ещё обидится.
— Спасибо, — сказал я. — Кстати, насколько я помню, это ты меня вытащил.
— Ерунда, — он отмахнулся. — Если бы не ты, я бы до этого и не дожил. Кстати…
Он замолчал. Навстречу шёл тот высокий мужчина, который на похоронах размахивал саблей. Он прошёл мимо, даже не окинув нас взглядом. Вдали было видно плохо, но сейчас заметно, что левая часть лица у него обожжена, а на правой жуткий шрам.
— Это Лукас Сантек, — сказал Ян. — Наблюдатель дома Сантек, правитель Нарландии. Это его сын… ну ты знаешь.
— Да, я понял, — я посмотрел высокому вслед. Тот стремительно куда-то шёл.
— Всё ещё сложно поверить, что это случилось, — Ян осёкся. — Неважно. Как говорят, нужно двигаться дальше, да?
— Не всегда. Иногда лучше стоит остановиться и принять это.
— Наверное, спасибо, я подумаю.
Лесок заканчивался и мы вышли на открытое место. Моё внимание тут же привлекла странная постройка. Нет, это даже не постройка, это техника. Длинная цилиндрическая штуковина из металла, направленная в небо, выше любой ригги, которые я только видел. Вдоль корпуса были выбиты окна-иллюминаторы.
— Что это? — спросил я.
— О, это я знаю, — Ян обрадовался. — Это для полётов в космос!
— В смысле?
— Ну ещё до Великой Войны между домами эта штуковина забивалась игниумом и улетала в небо, — парень показал рукой вверх. — Потом произошёл тот взрыв, из-за которого Эпоха Полётов прекратилась. Жаль, сегодня облачно, ты не увидишь, слышал, эту штуку только из нашего полушария видно. В общем, это грузовой космический корабль, он мог лететь далеко.
— А он исправен?
— Я не проверял, — Ян засмеялся. — Никто не знает. Мы же вместо того, чтобы летать в космос и объединится с остальными колониями, только воюем и воюем, почти тысячу лет. Но за ним всё это время ухаживали.
— Ваш директор сказал, что теперь-то всё будет иначе. Никаких войн, он говорил.
— Он в это верит, — Ян обернулся и посмотрел в сторону кладбища. — Адам же говорил, что эта мечта неосуществима. А я? Я не знаю.
Мы замолчали и пошли дальше мимо этого корабля. Конечно, разговоры про космос мне всегда нравились, но они не ответят на тот самый вопрос — что мне нужно делать сейчас?
— Кстати, Марк, — вдруг сказал Ян. — Ты же не ещё ел? Если ускорим шаг, то успеем на ужин.
Ну, строить планы на сытый желудок проще. Сначала поесть, а там дальше что-нибудь придёт на ум.
— А пива там не наливают? — спросил я.
Ян довольно расхохотался. Полагаю, это значит нет.
Глава 4
В просторной светлой столовой было не очень много людей, в основном те, кто постарше. Ян говорил, что самые младшие живут и едят отдельно.