Но такого человека не было. Почему-то она выбрала объектом для любви Саске. Это просто было объяснить: растопить сердце мрачного, неприступного принца, единственного наследника благородного дома Учиха — это ведь так романтично. И так просто это представить: он, недоступный, загадочный, суровый, и только на тебя он смотрит с любовью. Он берёт тебя за руку, смотрит в глаза и ты готова умереть прямо здесь и сейчас, потому что лучше момента уже не будет. «Ни о чём не беспокойся. Ты — моя», — скажет он. Мечта из женских романов, такая простая, но такая далёкая, почти недоступная.
Но время шло, а мрачный принц так и остался мрачным принцем. Даже сейчас, когда он несколько лет просидел в тюрьме Конохи, когда его помиловали, он нисколько не изменился. А если и изменился, то в худшую сторону. Он был нелюдим, закрыт, немногословен. Выполнял поручения Хокаге, а из друзей у него был только Наруто. Ино пыталась встретиться с ним несколько раз, и не безуспешно. Изредка они ходили на прогулки, покупали мороженное, другую еду. Сердце её в эти дни колотилось как у школьницы. О чём-то они разговаривали… Ино разговаривала. По большей части Саске лишь отвечал. Как ни старалась Ино, у неё не выходило пробудить не только ответный интерес, но даже малейшую заинтересованность к себе. Саске, о любви которого она мечтала, даже не смотрел на неё. Она знала, но боялась себе признаться — ровно также он вёл бы себя с кем угодно, с любой другой. А может, не с любой? Может, всё дело в ней, в Ино? Может, она недостаточно красива, недостаточно хороша собой? Ей не хватает положения, умений, харизмы, бог знает чего ещё. Как же тогда это удалось Сакуре? Была одна догадка. Одна скребущая мысль. Сакура любила Саске сильнее, и сильнее настолько, что во всём ему призналась. Настолько, что ходила к нему чаще. Настолько, что была смелее, настойчивей. И назойливей. И возможно настолько, что в какой-то момент утратила чувство собственного достоинства. Настолько, что её старания стали унизительными.
Ино не могла себе такого позволить. Она слишком уважала себя, знала себе цену. А может, всё же она недостаточно хороша? Всё это разгрызало девушку изнутри. Сомнения, вопросы и мысли, мысли, мысли.
— Прогони меня, Наруто. — Сказала Ино устало.
Ответа не последовало. Парень уже забросил свои дела у шкафа и теперь стоял у окна, сверху по пояс залитый солнцем, и смотрел в окно, отвернувшись от Ино. Девушка вырыдала все свои слёзы, она был абсолютно опустошена и измотана, трудно было даже говорить. Свинцовая голова раскалывалась на части. Всё утро она держалась и наконец взорвалась. Теперь она была раздавлена, вне состояния страдать ещё сильней.
— Я всегда ждала свою любовь. Думала, это Саске… — Честно призналась она. Кому ещё она говорила об этом настолько серьёзно? Сложно даже вспомнить.
Наруто молчал. Ино говорила сиплым, потухшим голосом. Её напрочь покинул вкус к жизни и любые моральные силы. Кимоно уже давно превратилось в полотенце.
— Прогони меня.
— Оставайся, если хочешь, пока тебе не станет лучше. — Ино немного даже не поняла его.
— Ты не заслуживал тех слов. Просто… Я… Я не знаю…Я не знаю… Просто…
— Ничего. Меня называли и похуже.
— Ох. Тебе ведь тоже паршиво. А тут ещё я.
Ино смотрела на цветы, на множество пёстрой атласной бумаги, в которую были завёрнуты подарки, конверты, ленточки, коробки. Всё это не имело абсолютно никакого смысла. Это были просто фантики.
— Я немного приду в себя и уйду.
— Дело твоё.
— Прости меня. Я… Не должна была этого говорить.
— Ну, ты сказала, как думала.
— Нет, я…
— Я и правда без рода, без племени. Живу в конуре. Но я хочу, чтобы ты знала. Кое-что у меня есть. То, что было со мной всегда, что дали мне другие. И чего добился я сам. Это навсегда останется со мной.
Что это значило, Ино не понимала. Ей подумалось, что, поскольку она — не Сакура, то и объяснять он ей ничего не будет. А уж тем более — лебезить, поддерживать и стараться дружить.
— Почему ты это терпишь? Меня. Все мои слова. Почему ты меня терпишь? Я ведь тебе не настоящая жена. Мы друг другу никто.
— Ты мой друг. Мне этого достаточно.