— Что делать мне? — я никогда не сталкивалась с подобными проблемами, так как раньше меня никто публично не оскорблял, а вот Маск время от времени с этим сталкивается.
— Ничего, — он обнимает меня, — если ты будешь на это реагировать слишком резко, то будет только хуже. Лучше не давать каких-либо интервью и не комментирую ничего в социальных сетях. Ну или не доводи до крайностей. Так, нейтральное общение и благодарность за поддержку — не более. А вообще, учись не обращать внимания, так как подобные инциденты — не редкость. К тому же, ты собираешься быть писателем, а это довольно публичная персона, просто будь готова ко всему.
— Спасибо, пап, — я сажусь и размазав слезы по щекам, прижимаюсь к отцу, а он обнимает меня, поглаживая по спине.
На этот раз никакой жесткой реакции со стороны Колин не было. Она просто сказала, что переживает за меня и не хочет, чтобы я пострадала из-за этого. Пока что Колин была в Техасе, куда ее в очередной раз отправил по работе мой папа. Он предалагал мне полететь с ней и даже хотел выделить нам частный рейс, но именно в этот день вышло интервью и мне пришлось остаться в Калифорнии, чтобы со всем разобраться.
— Все наладиться, — гарантирует он, — а пока что, у тебя есть Эрик и он порвет любого, кто попытается влезть в твое личное пространство.
Ну да, Эрик работает на совесть и всегда следит за тем, чтобы я не подвергалась нападкам со стороны особо наглых фотографов. В сети итак миллион моих фото, которые были сделаны во время поездок в университет или прогулок. На некоторых я была с Колин или с кем-то из одногруппников, что меня сильно бесило и мне было неудобно перед людьми, которые оказались в этой ситуации из-за меня.
— Я правда тупая и никогда не смогу поступить в американский университет сама? — мама обвинила меня в том, что я выплываю только за счет папиных денег и не более.
— Что? — в голосе отца я слышу возмущение, — даже не думай так. Ты очень умная, я же твой отец. А значит, у тебя генетически заложено добиваться успеха и быть самой лучшей.
Я болезненно усмехаюсь. Ну да, даже преподаватели говорили о том, что у меня есть все задатки инженера и я смогу добиться высоких результатов во время дальнейшего обучения. Все контрольные я писала пусть и не на самый высокий, но на хороший балл и была одной из лучших студенток в группе. Мне плохо давалось программирование, но я смогла добиться хороших показателей в изучении физики и инженерного дела.
— Никому не позволяй говорить тебе о том, что ты тупая или не такая, какой тебя хотят видеть другие. Ты должна быть только такой, какой хочешь быть сама, — говорит мне отец, и я снова размазываю по лицу слезы, — ты мой ребенок и я не хочу, чтобы ты страдала из-за мало приятных людей, которым что-то в тебе не нравится. Для меня ты самая лучшая.
— Спасибо…
— Всегда пожалуйста, — он усмехается, — и я, конечно понимаю, что сейчас не самое удачное время, но я уже пару недель хочу тебя с кое-кем познакомить.
— С кем? — удивляюсь я, так как уже смогла познакомиться с остальными членами первой гражданской миссии и с Хейли мы даже запланировали благотворительную акцию в клинике, где она работала.
— Скажем так, у меня тоже есть отношения, и раз уж я знаком с Колин, то подумал, что будет честно познакомить тебя с моей девушкой, — я не знала, что у него кто-то есть. Вот кто мастер конспирации. За все время, что я в Америке, я ни разу даже намека с его стороны не видела, что он в отношениях.
— Супер, я с радостью с ней познакомлюсь, — сообщаю я, выдавив из себя некое подобие улыбки. Мне правда интересно с кем он в отношениях.
========== Часть 38. ==========
Я не была знакома с тонкостями реализации рецептурных препаратов в Америке, так как в России ты просто приносишь рецепт в аптеку и по нему покупаешь нужный тебе препарат. В некоторых случаях, ты получаешь его за счет страховой компании, но я сама с таким не сталкивалась. В США ты также приносишь в аптеку рецепт и получаешь препарат, однако, я не знала о том, что в базе регистрируется номер рецепта и данные врача, который его выписал, а если учесть, сколько раз я покупала препараты по одной и той же бумажке, то было ожидаемо, что рано или поздно меня настигнет ответственность за содеянное.
Мы с отцом собирались в ресторан, где он хотел познакомить меня со своей девушкой и я стояла у зеркала в комнате, приводя в порядок вечно растрепанные волосы. Мне определенно нравилось то, что в США тебя никто не осудит за внешний вид и даже если ты придешь на занятия в пижаме, то всем скорее всего будет по фиг. Но я старалась придерживаться хоть какого-то дресс-кода, особенно когда речь шла о посещении разнообразных мероприятий, таких, как это. Все же мы шли не в закусочную с хот-догами, а в весьма дорогой ресторан. Так что я решила надеть черный комбинезон из шелковой ткани и удобные босоножки с серебристыми блестками, такими же, как и на клатче. Радовало то, что у комбинезона был длинный рукав и он практически полностью закрывал мое тело плотной, но в тоже время, легкой тканью.
— Я войду? — слышится за дверью голос отца. Совершенно спокойный, как и всегда.
— Да, конечно, — отзываюсь я, отложив расческу на стол.
— Все в порядке? — спрашивает отец и я коротко киваю. Он в белой рубашке и черных классических брюках, — я просто… хотел спросить… ты довольно давно принимаешь те таблетки. Они тебе помогают? — странный вопрос, так как он старался сам не начинать эту тему и оставлял подобные разговоры за Мэй, с которой я списывалась или созванивалась время от времени.
— Да, — коротко отвечаю я, стараясь не выдать себя. Я превышаю дозировку в несколько раз и это серьезно сказывается на моем состоянии. Спасает только то, что папа слишком занят работой и не успевает за всем следить, — я просто принимаю их так, как сказала Мэй. И все.
— Я не хочу… давить на тебя, и уж тем более быть врагом в твоих глазах, — ходит вокруг да около — дурной знак. Обычно, родители так делают, когда предстоит неприятный и сложный разговор. Сейчас я даже догадываюсь о том, какой будет предмет у этого самого разговора. В горле резко становится сухо, подступает ком, а ладони предательски потеют, — ты знала, что в Америке довольно сложная система контроля оборота рецептурных препаратов? Так как в некоторых штатах к лекарствам относят ряд наркотических средств.
Откуда мне знать это. Я же всего ничего живу в Америке, да и я никогда этим не интересовалась, но теперь понимаю, что следовало навести справки, прежде чем бездумно покупать таблетки в таких объемах, как это делала я.
— Нет, — с трудом произношу я, все еще стараясь делать вид, что все в порядке, хотя это сложно, ведь теперь мы оба знаем, что я зашла слишком далеко. Я наблюдаю за отцом через зеркало, так что вижу, как он сел на край кровати.
— Когда ты слишком часто покупаешь одни и те же препараты, используют один рецепт, то это может вызвать подозрение и тогда контролирующий орган связывается с лечащим врачом, чтобы уточнить, все ли в порядке, — поясняет отец, и я глотаю ком, понимаю, что я встряла, — как я уже говорил много раз — я тебе не враг и я всегда на твоей стороне. Так что, ты можешь доверять мне, как и моей маме, Кимбаллу и Тоске, мы не стали бы осуждать тебя, а все вместе искали бы способ помочь и выйти из этой ситуации.
Мне становится по настоящему страшно. Что я точно знала, так то, что в Америке куда легче получить реальный тюремный срок, чем в России. Да и вся эта информация об огромных сроках в размере двух сотен лет, никакой не фейк. В США это правда так работает, и это пугает. Теперь я гражданка Америки и меня могли привлечь к ответственности по здешним законам.
— У меня зависимость от препаратов, — я много раз думала о том, что мне придется говорить об этом, но даже в мыслях старалась не акцентироваться на этом. Но вот я сказала об этом, причем явно не так, как хотелось. Перед важным мероприятием, когда мы просто хотели хорошо провести время. Я понимаю, что все это чертовски испортило нам настроение и только я одна во всем этом виновата.