“Белочка”, – спокойно сказал Бобби, наблюдая за всей этой неординарной картиной.
Его друг бы даже не отреагировал на фразу, но загвоздка в том, что это было первое слово, сказанное американским учителем по-русски. Самое интересное, что даже без намека на акцент. Даже глава Татарстана справился бы хуже.
Услышав, что его заметили, Фрикасе обернулось и решило, что человек вполне может подсказать дорогу до ближайшего космодрома. Ведь ежесекундно эволюционирующее Фрикасе уже не желало жить среди примитивных землян. Обратившись к Бобби на чистом английском, оно повергло его в глубокий шок, отчего последний свалился в обморок.
Ну а после была достаточно стандартная ситуация, когда гражданские натыкаются на исключительного гражданина. Вначале приехала скорая и увезла Бобби, затем приехала полиция и увезла невозмутимое Фрикасе, а затем приехали чертыхающиеся комиссары КНИГа и стерли всем память. Даже продавщице в магазинчике, до которого друзья так и не дошли.
На всякий случай.
Дальше след истории теряется в архивных отчетах Комитета. Достоверно известно лишь то, что некий комиссар Шестой, после долгого разговора с Фрикасе, вышел ошарашенный и несколько прозревший. Виновника инцидента, в соответствии с его пожеланиями, доставили на космодром Восточный, с которого как раз стартовал шаттл. Познавшее смысл всего сущего Фрикасе улетело в открытый космос, как оно само заявило, “размышлять о жизни и создавать ее”. О его дальнейшей судьбе ничего не известно.
Бобби Хендерсон, вернувшись в США, постоянно терзался снами, в которых ему являлся некий Макаронный Монстр и представлялся Богом. Видимо, действие нейрализатора не смогло загладить эмоциональный след от впечатлений поездки в Россию. Что же, такое часто бывает с иностранцами. Говорят, он даже создал религию, в которой можно фотографироваться на водительское удостоверение с дуршлаком на голове, а всем в мире якобы заправляет макаронное, с большими тефтелями, мессиво.
Один лишь забытый во время всей этой истории Захар остался без своей порции стирающей память вспышки. Поэтому и по сей день он продолжает готовить еду, складывать ее в контейнеры и благополучно забывать о ее существовании. Так что как знать, может все вновь повторится сначала.
Но все-таки не убирайте сахар в холодильник. От этого одни неприятности.
МЫ ВАМ НЕ ЛВЧ
Мелкий дождь настойчиво стучал по крыше казенного УАЗа, рассекающего полуночную трассу тусклыми огнями фар. Погода располагала к угрюмым разговорам и мрачным мыслям, и совсем не настраивала на поиск приключений. Однако, если ты совершенно случайно оказался комиссаром КНИГа, и так совпало, что твой позывной "Шестой", то приключения найдут тебя сами. Будут доставлены в целости и сохранности, горячие, с пылу с жару. И ведь не отвертишься, профессия не позволяет.
Уставшего Шестого, которого на ногах держала только подаренная начальством путёвка в Геленджик, вызвался подвезти до военного аэродрома Десятый. Круиз уходящего в заслуженный отпуск комиссара должен был начаться с военного транспортника, согласившегося подбросить коллегу по защите страны до заветного городка на побережье. Насчёт питания во время полёта не уточняли, а Шестой решил не спрашивать. А то мало ли, платить заставят.
Ничего не предвещало беды, кроме того, что единственная радиостанция, которую удалось поймать, беспрестанно крутила шансон. И вдруг безлунная промозглая ночь перестала быть такой тёмной. Трасса впереди автомобиля озарилась ярким светом, а откуда-то сзади послышались громкие чавкающие звуки. Шестой, удивлённый не меньше своего напарника, развернулся в поисках источника этого сверкающе-чавкающего мракобесия. Чем бы оно ни было, это приближалось. Нагнав уазик, неустановленный объект некоторое время летел прямо над ним, словно изучая содержимое жестяного внедорожника. Внезапно, резко ускорившись, нечто рвануло вперёд, оставив комиссаров позади, отлетело на достаточное расстояние и аккуратно приземлилось поперёк дороги, выключив ослепительный свет.
– Ну твою то мать! – простонал Шестой, измученно потирая глаза. – Ведь я же почти уехал.
– Повезло, нечего сказать, – усмехнулся Десятый. – Ну, как говорится, делу время, а…
-… А ты замолчи, – угрюмо закончил за него комиссар. – Встань метрах в двадцати, мотор не глуши, нашим пока не докладывай, может залетный кто-то, потерялся опять.
– Товарищ комиссар… – Укоризненно начал Десятый.