Немецкие солдаты-роботы продолжают шагать по ярко освещенной караульной тропе, вглядываясь в каждый поворот, прислушиваясь к лесной тишине. Лучи прожектора гуляют по огромному полю, где расположены вышки. Около второй мачты часовой в каске, с винтовкой на плече вперяет взгляд в темноту.
Немецкий солдат чувствует себя в безопасности. Так же как и тот немец, который каждые четверть часа бросает в пространство гортанный оклик. И все стоящие дальше часовые. И патрули, спящие на станции. И фельдфебель, разводящий смены. И офицеры, играющие в карты и дующие шампанское. Там каждая деталь огромной военной машины продолжает свои автоматические повседневные движения.
Зенитные орудия задрали морды вверх. Пулеметы готовы изрыгать огонь. Висят гранаты на поясах с посеребренной бляхой, на которой блестит девиз: “Gott mit uns”.[С нами бог (нем.)]
Задумался, сидя на цоколе радиомачты, немецкий солдат. Возможно, он думает о сыне, находящемся на русском фронте. Возможно, о семье или о своей земле. Быть может, он и не хотел воевать, но, думает он, это было необходимо. Он думает, что Германия великая держава и Гитлер прав. Немецкий солдат чувствует себя уверенно. Он силен. Он властелин. Он могуч. Сегодня вечером солдат великого рейха здесь, как и во всех концах Европы, стоит на посту.
Но вот тщательно скрытый крошечный механизм приходит в движение. Темноту прорезает ослепительная вспышка, за нею следует чудовищный взрыв. Гул и зловещий треск. Немецкий солдат поднимает тревогу. По ту сторону поля другой солдат видит в луче прожектора, как раскачивается мачта, и ему кажется, что по стальной проволоке пробегает молния.
- Fliegalarm! Fliegalarm![Воздушная тревога! Воздушная тревога! (нем.)] - вопит внезапно разбуженный дежурный офицер.
Прожекторы шарят в небе. Зенитные орудия вынюхивают мордами невидимую дичь. Строчат пулеметы. В темноте носятся тени. Что-то горит в конце поля. Пламя поднимается над деревьями.
Один в темной улочке, Рэймон улыбается, глядя на светящийся циферблат своих часов. “Да, так все могло быть, - думает он. - Сейчас половина десятого”.
Его мысли уносятся дальше. Он видит подводную лодку, несущуюся в пене океана. В недрах железного чудовища радист с наушниками нервно стучит ключом. Да не один - их десятки, сотни, тысячи, и все они взывают. Пусть взывают! Пусть воют люди, превратившиеся в волков. Сейчас станция Сент-Ассиз уже неспособна им ответить.
В приливе огромной радости Рэймон, маленький солдат, затерянный в ночи, чувствует, как пылает его лицо от прилива гордости.
*
А вдруг сорвалось?
Сомнения внезапно закрались ему в душу. До сих пор он был совершенно уверен в исходе операции. Ведь они располагали замечательными подрывными средствами. Он собственноручно заложил двойной заряд взрывчатки. Сам включил механизм и снял предохранители. Ведь никто не заметил их при этом. И он заверил товарищей, что задание выполнено.
Все это так… Но, может быть, потом часовых расставили по-другому. Может быть, еще до взрыва патрули обошли каждую мачту и все обнаружили. Или взрывчатка не взорвалась. Или мачта могла не упасть. Тогда, значит, зря трудились, зря подвергались опасности.
Лежа в постели рядом с женой, Рэймон не может заснуть. В уме он прикидывает, сколько шансов за успех и сколько против, подытоживает. Сравнивает. И приходит в ужас.
“Да, я слишком увлекся, - думает он. - Конечно, сделано было все. Но откуда у меня уверенность, что немцы не переменили систему охраны? Они могут всегда придерживаться одной и той же системы, но могут и менять ее на ночь. Они могли обнаружить взрывчатку. Могли ничего не заметить. Взрыв может достичь цели, и может быть неудачным. Во всяком случае, шансы одинаковы. Дурак! Ведь об этом я не подумал. Как мог я ручаться за успех, когда докладывал Андрэ и Бретону?”
- Ты спишь? - спрашивает Марсель.
- Нет, который час?
Марсель протягивает к ночному столику обнаженную руку и зажигает лампу.
- Уже два часа ночи! А ты все время ворочаешься. Спи, ведь ты устал.
- Слушай, завтра утром ты поедешь со мной.
- Куда?
- За город. Мы рано вернемся.
- Ладно. Я надену голубое платье.
- Как хочешь.
- А зачем мы поедем?
- Не спрашивай пока ни о чем. Ты мне веришь?
- Ты знаешь, я готова повсюду следовать за тобой.
Я уже это доказала. Почему же сегодня ты что-то скрываешь от меня? Не вышло то, что ты задумал?
- Вышло, или, вернее, почти.
- Кто-нибудь из товарищей арестован?
- Нет.
- Тогда почему ты волнуешься?
- Я не знаю еще, что произошло.
- Но ты узнаешь?
- Да, завтра.
- А я?
- Ты тоже, одновременно со мной.
- Это сюрприз?
- Пожалуй.
Марсель, ласкаясь, кладет голову на плечо мужа и с нежностью смотрит на него.
- До чего я счастлива, что ты сейчас рядом со мной. Вот увидишь, все будет в порядке, я уверена.
Рэймон отвечает ей добрым, ласковым взглядом.
- А знаешь, - говорит Марсель, - иногда мне почти страшно с тобой.
- Почему?
- Тебе, верно, что-то снится и ты разговариваешь во сне.
- Что же я болтаю?
- Много всего, но это неопасно, ведь слышит тебя твой товарищ.
- Моя жена…
- Жена и товарищ, мне хочется быть и тем и другим.
Рэймон поворачивается к ней.
- Сейчас ты моя жена.
- Я тебя люблю…
- Маленькая моя…
- Дорогой…
В маленькой комнате с голубыми обоями в цветочках гаснет свет.
*
Семь часов утра. На перроне вокзала Вильнев-Сен-Жорж рабочие в спецовках ждут поезда на Париж. Несколько минут назад Рэймон и Марсель сошли с поезда, прибывшего с вокзала Аустерлиц, и смешались с толпой.
- Недлинная прогулка, - смеется Марсель. - Вышли из одного поезда, чтобы тут же сесть на другой и вернуться обратно.
- Нет, теперь мы приедем на Лионский вокзал.
- Простите, где садиться на поезд из Мелена? - спрашивает Рэймон у проходящего железнодорожника.
- На этой же платформе, но поезд запаздывает, - отвечает тот на ходу.
- Что он сказал? Крушение? - спрашивает подошедшая женщина.
- Не думаю, наверно, просто задержка, - отвечает Рэймон и чувствует, что у него сильнее бьется сердце.
- На сколько же?
- Ничего не знаю.
- Начальник вокзала сказал нам: на двадцать минут, - вмешивается какая-то девушка.
- Тем лучше, меньше придется потеть на работе, - смеется, подмигивая, рабочий. В ответ ему Рэймон улыбается.
В конце платформы - суматоха.
- Вот он ползет как черепаха, - объявляет насмешливый голос.
Все кидаются, чтобы занять свободные места. Толпа несет Марсель и Рэймона к скамейкам, но все уже занято.
Какой-то рабочий уступает Марсель место:
- Садитесь, пожалуйста!
Он встает и оказывается рядом с Рэймоном. Против обыкновения, в этот утренний час у всех оживленные лица, слышится возбужденный говор. Поезд трогается.
- Случилось что-нибудь? - спрашивает Рэймон у рабочего.
- Как, вы не знаете?
- Я только что приехал из Парижа.
- Ночью взорвали станцию Сент-Ассиз.
В приливе невыразимой радости Рэймон изо всех сил сжимает перекладину.
Вокруг все только и говорят о происшествии.
- Дело было жаркое! - утверждает кто-то. - Еще утром там был виден дым.
- А что в точности произошло?
- Неизвестно. Почти всю ночь взрывались бомбы, шла стрельба. Одно достоверно: сегодня немцы больше никого не пропускают и хватают людей на дорогах.
- Чистая работа, - тихо говорит рабочий.
С наигранным удивлением Рэймон спрашивает;
- Кто же мог это сделать?
Марсель смотрит на него блестящими глазами.
- Да англичане, - шепчет ему на ухо старушка, - вы разве не слушаете радио?
Рэймону очень хочется ее ударить, но он тут же видит, как рабочий слегка пожимает плечами. Их взгляды встречаются.