Перед ней снова появляется смотритель.
- Мадам, Рэймона Фуко у нас нет. Глаза Марсель наполняются слезами.
- Где же он может быть? Смотритель пожимает плечами.
- Приходите завтра.
И прибавляет вполголоса:
- Иногда их там держат по нескольку дней. Не убивайтесь. Может, ничего и не случилось с вашим… с вашим кузеном.
Она снова пришла на следующий день. И приходила день за днем.
- Скажите, пожалуйста, говорят, их иногда держат в префектуре, не переправляя в тюрьму. Вы не знаете, сколько времени они обычно там остаются?
Она сунула в руку смотрителю синенькую бумажку.
- Редко больше недели.
- А потом?
- Как когда!
- Что это значит?
- Походите по тюрьмам.
*
Сантэ. Раньше ей не приходило в голову искать его здесь. Над большими воротами надпись: “Свобода. Равенство. Братство”.
Марсель входит в дверку справа от ворот. Большие ворота предназначены для обитателей здания.
- Рэймона Фуко в Сантэ нет, - отвечает ей молодой чиновник; синяя фуражка делает его похожим на моряка.
- Он не уголовник, он политический.
- Здесь все равны.
- Он арестован две недели тому назад.
- Я же вам говорю, что его здесь нет.
- А где он может быть?
- Откуда я знаю.
И, повернувшись к сослуживцам, добавляет:
- Трудно что-нибудь втолковать людям.
- Вы бы пошли к немцам, - говорит другой чиновник, не поднимая головы от списка, в который он вносит фамилии.
- Куда мне обратиться?
- Во Фрэн.
- Во Фрэн?
- Да, в тюрьму Фрэн. Немцы уже почти год как перестали пользоваться Сантэ.
*
Третий раз приходит Марсель во Фрэн. В первый раз солдат объяснил ей на приличном французском языке, что Рэймона Фуко нет в этой тюрьме и что ей незачем сюда ходить. В следующий раз ей также кратко ответили то же самое. Марсель была близка к отчаянию, но по дороге из тюрьмы женщины посоветовали ей принести чемоданчик с провизией и сдать его на имя мужа. Лучше всего прийти в пятницу, в день передач. Если чемоданчик вернут пустым, значит, Рэймон здесь.
С материнской заботой Марсель приготовила передачу: два пряника, копченое сало, варенье, сахар, печенье, немножко шоколаду. Наконец-то она все узнает. Как сильно бьется ее сердце, когда после долгого стояния в очереди перед тюрьмой она подает свою передачу. На чемоданчик она наклеила ярлычок и написала крупными буквами: Рэймону Фуко, мужское отделение, тюрьма Фрэн.
- Почему вы не писать номер? - спрашивает солдат, забирая у нее чемоданчик.
- Забыла.
- Was? [Что? (нем.)]
- Не понимаю.
Немец произносит какую-то непонятную фразу и, больше не обращая на нее внимания, забирает следующую передачу. Но чемоданчика он не возвращает. Марсель смотрит ему вслед.
Приходят и уходят другие солдаты, унося передачи в тюрьму.
- А долго приходится ждать возвращения чемоданчиков? - спрашивает Марсель у ожидающего, как она, седого человека.
- По-разному. Иногда возвращают сразу же, иногда ждешь по нескольку часов. Надо набраться терпения.
“Я жду уже пятьдесят два дня”, - думает Марсель. Внезапно у нее сжимается сердце. Солдат возвращается и с раздражением протягивает ей чемоданчик.
- Нет!
Марсель хватает чемоданчик за ручку, он невероятно тяжел. Значит, Рэймона нет и тут.
Какой-то молодой солдат хихикает.
Чтобы не заплакать, она до крови закусывает губу.
Сколько любви было вложено в передачу. Она недоедала, чтобы собрать все это. С какой горечью, вернувшись домой, придется распаковывать чемоданчик.
Все-таки она продолжала ходить в тюрьму Фрэн. В сочельник, потом на Новый год. И еще раз. Все безрезультатно. Новые приятельницы, которые ходят сюда уже давно, посоветовали ей заменить провизию бельем.
И вот в одно январское утро ей вернули чемоданчик пустым.
Радостно шла Марсель домой.
Он жив.
Но в начале февраля, когда она попыталась передать несколько слов, написанных на тряпочке, засунутой в подкладку, ей вернули все вещи.
Выйдя из тюрьмы, Марсель бросилась к первому же продавцу газет. Не помня себя, развернула она и пробежала газету. В вечернем выпуске сообщений о новых расстрелах не оказалось.
Надежда еще не потеряна.
*
Ромэнвиль. Еще есть Ромэнвиль. Она узнала, что сюда привозят заложников и заключенных, которых собираются отправить в Германию.
Чтобы прокормить ребенка и себя, Марсель проводит теперь большую часть ночи за шитьем. Днем она отправилась в Ромэнвиль, чтобы отвезти свою первую передачу.
На вопросы солдата Марсель решительно заявляет: во Фрэн ей сказали, что ее брата перевели сюда.
- Хорошо, - отвечает немец и забирает передачу.
- Подождать?
- Приходите завтра.
У выхода из форта Марсель останавливает какая-то женщина.
- Вас впустили внутрь?
- Нет, я только отдала передачу.
- Здесь у вас кто-нибудь из родственников?
Марсель вглядывается в незнакомую женщину. Брюнетка, с большими черными глазами. С нею двое детей.
- Муж.
- Мой тоже арестован.
- Давно?
- Четыре месяца назад.
- Где он?
- Не знаю. Мне посоветовали справиться здесь. А сейчас меня отослали отсюда и не дали ответа.
- Мы с вами в одном положении. Попробуйте сделать как я. Принесите передачу. Женщина начинает плакать.
- Уйдем отсюда, - говорит Марсель, Они уходят под руку.
- Вы говорите, что ваш муж арестован четыре месяца назад?
- Да.
- За что?
- Не знаю.
- Так почему же вы думаете, что он арестован?
- Мне написал об этом один его товарищ. Он мне сообщил, что мой муж был в Сопротивлении, но не хотел мне об этом говорить, чтобы не волновать меня. Я всегда ему твердила, чтобы он не занимался политикой.
- У нас двое детей. Теперь я совсем одна. А где он? Боже мой, где он?
- Не плачьте и не жалейте ни о чем. Мы их найдем.
*
Рэймон в Ромэнвиле. Это уже точно. Марсель вернули чемоданчик пустым. С первыми весенними почками появилась надежда. После Сталинграда немцы отступают.
Один раз в чемоданчике оказалось грязное белье. Марсель зарылась в него лицом. В воротнике изношенной и покрытой грязью рубашки она нашла записочку в несколько слов: “Бодрись, я тоже бодр, все в порядке. Целую тебя…”
“Надо держаться”, - думает Марсель, отправляясь первого апреля в Ромэнвиль.
- Выбыл. Он выбыл, - повторяет ей немец.
Смертельно бледная, Марсель уходит. Говорят, накануне был расстрел заложников.
*
Страшная мука продолжается. Как узнать, расстрелян ли Рэймон? Есть один способ: искать по кладбищам. Она обошла все: Монруж, Тиэ, Банье, Коломб. Говорят, что чаще всего их зарывают на кладбище в Иври. Она едет туда. Перед нею еще совсем свежий холм, нечто вроде братской могилы. Страшно подумать, что любимый человек может быть здесь.
Марсель мужественно расспрашивает сторожа:
- Скажите мне правду, я выдержу. Мой муж, Рэймон Фуко, погребен здесь?
- Мы вам не можем этого сказать.
- Он был патриотом. Он сражался за всех нас. Немцы, наверное, его расстреляли.
- Мы этого не знаем.
- Я буду молчать, я вас не подведу. Но вы же француз. Вы должны сказать правду.
- У нас в списке ваш муж не числится.
- Значит, его здесь нет? Скажите мне откровенно.
- Этого мы не можем утверждать. Мы можем только сказать, что за последние две недели сюда никто не поступал.
Две недели тому назад Рэймон еще был в Ромэнвиле.
Марсель отправляется по другим кладбищам.
*
- Наконец-то ты пришла! - воскликнула тетка, целуя Марсель. - Я не знала, как тебя известить. У меня уже неделю лежит для тебя письмо.