— Думаю, Билл уже дома. Вообще, он сегодня должен заниматься всей этой музыкальной хренью со своей девчонкой, но я думаю, что они уже давным-давно закончили, она никогда долго не сидит с ним, — глянув на часы, дредастый на секунду остановил свой шаг. — Да, думаю, Виктория уже ушла домой.
— Музыкальной хренью? — нахмурился зеленоглазый шатен с длинными волосами.
— Ну, как её там... Сольдефшио... Соль... Ай, ну ты понял, Георг, — отмахнулся парень.
— Так она всё-таки уже «его» девчонка, Том? — с интересом спросил коренастый блондин в очках, обращаясь к парню в одеждах размера XXL.
— Да нет, конечно, — уверенно заявил Том. — Просто она слишком часто стала у нас ошиваться. И мне это... ну, в общем, не очень нравится.
— Да она вроде нормальная, чего уж ты так, — удивился Георг.
— Ты что это, ревнуешь братца, потому что он проводит время с девушкой и больше не играет с тобой в машинки? — засмеялся блондин, запуская пятерню в свои волосы.
— Заткнись, Густав, — огрызнулся Том. — Просто я чувствую, что.. от неё будут проблемы. Что, если она разобьёт Биллу сердце? Он же, чёрт возьми, ранимый! Вот придурок! — выругался дредастый и поднял глаза на сопровождающих его друзей. Во взгляде Тома чётко проглядывалось отчаяние.
— Расслабься, Томми, — обнял парня за плечо Густав. — Всё у них будет хорошо, а ты главное не выпускай их из виду, но и не следи слишком пристально, это надоедает, — наставительно добавил он.
— Короче, давайте сменим уже тему, — вздохнул Том. — Билл вот вчера написал новую песню про какие-то там муссоны, хрен разбери, что это такое, но песня мне нравится, прям самое то для разбитого девчачьего сердца.
— И мы будем это играть? — поморщился Георг.
— Да песня-то правда крутая! — округлив глаза, заявил Том. — Ты оценишь, обещаю! — парень приблизился к двери гаража, повернул ключ в замке и осторожно заглянул внутрь, оставив друзей позади себя.
— Фу, какая мерзость! — прошипел Том, отходя назад и снова закрывая дверь. — Они всё ещё там!
— Они что... Ну?.. — Георг подвигал руками и тазом, изображая поступательно-возвратные движения.
— Да нет же, идиот. Спят они, как два грёбаных голубка в гнезде, — недовольно проговорил дредастый.
— И что, репетиция отменяется? — расстроено прогнусавил Густав.
Том, проведя несколько секунд в раздумьях, поднял палец вверх.
— А поехали к тебе, Георг? Я вроде помню эту дурацкую песню, попробуем разобрать её и подобрать ваши партии. Идёт?
— Да не вопрос, — пожал плечами Георг.
Все трое развернулись обратно к машине. Не смотря на притворно хорошее настроение, мысли Тома занимало странное неприятное предчувствие, которое никак не давало парню покоя. Тряхнув дредами, он засунул руки в карманы и, стараясь выкинуть из головы всю чушь, плюхнулся на переднее сиденье машины своего друга.
— Я пройду сквозь муссон, через весь свет... — задумчиво пропел парень, и на секунду ему показалось, что он услышал голос брата, исходящий из собственных уст.
— Что ты там говоришь? — наклонился к Тому Георг, вертящий ключ в замке зажигания.
— Поехали уже, говорю, — пробормотал Том, нетерпеливо постукивая по передней панели автомобиля.
«И всё будет хорошо», — эту строчку из песни Билла Том помнил точно. Кивнув головой самому себе, парень расслабился. Дай Бог, будет.
====== Старший брат ======
POV Билл
We are the emergency – All we ever see of stars are their old photographs
На улице опьяняюще пахло весной. И это было неудивительно: март подходил к концу, и зима уже окончательно отступила прочь, вежливо уступая дорогу своей тёплой подруге-весне, вкупе с её капелью, стремительно пробивающейся сквозь сырую землю травой, ясным небом и ласково греющим солнцем. Даже в вечернее время казалось, что солнце ушло совсем ненадолго и вот-вот снова выглянет, озаряя всех своим лучезарным светом.
Весна всегда была моим любимым временем года. Когда всё живое вокруг начинало просыпаться, отчаянно хотелось верить, что и меня это не обойдёт стороной, и моя жизнь заиграет новыми красками, давая начало чему-то прекрасному.
Я возвращался домой после очередного занятия с мисс Хэтчинсон. В голове всё ещё звенела длиннющая соната на пять страниц, которую необходимо будет сдать на выпускном прослушивании, поэтому я, утеплив руки в карманах, по привычке наигрывал пальцами пассажи на невидимом инструменте.
Пройдя пару километров, я обнаружил, что пальцы, окутанные складками легкой куртки, достаточно согрелись, да и вообще всё тело достигло температуры, при которой мёрзнуть на улице я не буду. Поэтому, довольный щадящей весенней погодой, я вновь обнажил ладони и даже расстегнул куртку, следом одёрнув футболку.
Решив сократить дорогу, я свернул в узкий, плохо освещённый проулок, ведущий прямиком к началу улицы, на которой я живу. Время было довольно позднее, и желудок, который уже начал громко распевать песни, рассказывающие о том, как мало еды сегодня в нём побывало, заставил меня ускорить шаг.
— Эй, куколка, куда спешишь? — я услышал гнусавый, до невозможности скрипящий голос за своей спиной.
Чуть сгорбившись, словно пытаясь казаться меньше, я продолжил шагать. Плевать, пусть говорят, что хотят, даже если они и на самом деле обознались. Мне далеко не привыкать слышать такое в свой адрес, и лучшая защита в таких ситуациях вовсе не нападение, а старый-добрый игнор.
— Я что-то не понял, ты чего это такая невежливая, а? — говорящий, судя по всему, уже успел нагнать меня, и на секунду мне показалось, что я слышу этот голос не в первый раз. Но оборачиваться я и не думал и лишь начал шире шагать, чтобы скорее добраться туда, откуда на меня призывно смотрели головёшки высоких фонарей.
— Вот ведь пугало огородное... — пробормотал уже кто-то другой, шедший за мной.
Отлично, получается, преследователь не один. Мои внутренности задребезжали, и первое, что пришло в голову — сейчас же вытащить из кармана сумки телефон и позвонить Тому, но я вовремя одёрнул себя, понимая, что такое действие может оказать мне медвежью услугу.
— Ты чё, оглох? — закричали мне прямо в ухо, резко хватая за плечо и разворачивая на сто восемьдесят градусов.
Их было пятеро. И все они значительно превышали меня как в росте и в весовой категории, так и, естественно, в физической силе. Я не смог бы понять, что нужно от меня этим бугаям, если бы не увидел среди них рыжую голову, обладателю которой, я был уверен, и принадлежал скрипучий голос. Личность, без сомнения, звали Арчибальд Крикер, попросту Арчи. Парень из параллельного класса, по совместительству нападающий баскетбольной команды нашей школы, а также приятель кого-то из друзей Виктории... Кажется, Эр-Джея?
Стратегии поведения и подходящие для ситуации реплики хаотично проносились в моём сознании, не желая найти себе место, и я просто ляпнул то, что когда-то давно вычитал в учебнике по самообороне, который подсунул мне брат.
— Чем могу помочь? — как можно более спокойно и приветливо обратился к парням я.
— Сигаретки не найдётся? — пробасил уродливый верзила с вьющейся чёлкой, ниспадающей на узкий лоб.
— Не курю, — просто ответил я. — И вам не советую. Для здоровья вредно.
— А знаешь, что ещё вредно для здоровья, Каулитц? — с угрозой в голосе спросил Арчи, делая шаг в мою сторону. Я был несказанно удивлен тому, что парень знает мою фамилию. Не дожидаясь моего ответа, рыжий продолжил: — Очень вредно бегать за чужими девчонками, урод. Это всегда плохо кончается, — бросил он и, сплюнув на землю, встал уже непозволительно близко ко мне. Я смотрел в его блёкло-серые глаза, стараясь не выдавать своего страха, но грудная клетка предательски вздымалась, заставляя дыхание меняться на сдавленный хрип. — Прощайся с патлами, мудила, — процедил рыжий сквозь зубы и в следующий же момент схватил меня за волосы и с силой отшвырнул от себя, заставляя удариться головой о кирпичную стену близлежащего здания.
Мой затылок, пронизываемой тупой болью, загорелся огнём. Рот тут же наполнился кровью, а зубы предательски задребезжали, но я попытался встать, дабы не быть избитым в лежачем положении.