Медленно накрывая ладонью пальцы Виктории, я поднял на неё свой взгляд. Рука девушки замерла на клавишах, а сама Виктория словно перестала дышать. Её глаза встретились с моими, и я тут же твёрдо решил: ВСЁ. Или сейчас или никогда. И плевать, что после того, как я говорил себе эту фразу, всё проходило крайне неудачно.
Стремительно вскочив с места, на котором сидел, я обеими руками схватил Викторию за талию и прижал спиной к инструменту, отчего девушка прерывисто вздохнула, явно ошарашенная происходящим. Ненадолго задержав свой взгляд на губах Виктории, я резко впился в них поцелуем, совершенно не давая девушке шанс мне противостоять или вообще хоть что-то понять. Когда наши губы встретились, я окончательно потерял разум. Всё вокруг казалось далёким, совсем неважным, а моё желание — почти нестерпимым. Терзая губы Виктории своими, я крепко прижимал хрупкое тело девушки к себе. Подхватывая её, я усадил Викторию на клавиши рояля, которые тут же издали набор несочетаемых звуков. Приподняв девушку одной рукой, я поспешно закрыл чёрную лакированную крышку инструмента и снова опустил на неё Викторию, которая обнимала меня за шею.
Движением одной руки я задрал низ платья Виктории, разводя её ноги в стороны и устраиваясь между ними, а затем снова набросился на девушку с поцелуями. У Виктории не было шанса перевести дыхание, я просто не позволял ей этого, целуя её в губы и торопливо исследуя руками стройное тело. Ненадолго прервав поцелуй, я опустил обе ладони на её бархатные плечи и, лишь несколько раз нежно огладив их, резко спустил с них лямки платья, после чего моему взору открылась небольшая аккуратная грудь. Бегло изучая её своим блестящим от невероятного возбуждения взглядом, я шумно втянул в себя воздух.
Виктория отпустила мою шею и потянула свои руки к напряжённой груди, очевидно, пытаясь скрыть её от моего взгляда, но я не позволил ей этого, перехватывая маленькие ладони и переплетая наши пальцы. Учащённое горячее дыхание Виктории обжигало мою кожу, когда я нагнулся к девушке, желая поцеловать её шею. Спускаясь ниже, я всё яснее понимал, что окончательно схожу с ума. Я словно безумный желал эту девушку и не собирался останавливаться. Когда мои губы коснулись нежной кожи груди, Виктория издала тихий стон, и я мгновенно отыскал её губы, вбирая в себя этот прекрасный звук.
Переместив свои руки на бёдра девушки, я медленно провёл по ним ладонями, наслаждаясь мягкостью кожи, а затем, ни секунды не думая, стянул с Виктории бельё. Девушка ощутимо напряглась, крепко сжав мои плечи, а я потянулся к своим джинсам. Брякнув пряжкой ремня, я расстегнул замок и, крепко вцепившись пальцами в бёдра Виктории, одним резким движением вошёл в неё. Комнату заполнил громкий стон, и моя голова закружилась. Я уже давно ничего не видел и не слышал вокруг себя, кроме своего громкого, частого дыхания и ласкающих уши стонов Виктории.
Время для нас как будто остановилось.
Когда наши тела слились воедино, и больше не осталось ничего, что мы с Викторией бы не испытали друг с другом, я вдруг ощутил сразу все чувства, которые когда-либо к ней испытывал.
Любовь, которую все эти годы я отчаянно в себе убивал.
Боль, сильнее которой я не чувствовал.
Нежность, которая переполняла меня, когда я был рядом с этой девушкой и смотрел в её глаза.
Ненависть, которая сделала меня таким, какой я есть сейчас. И последнее чувство было сильнее всех других.
Стремительно врываясь в тело Виктории, раз за разом лишь ускоряя свои движения, я делился с ней всеми этими эмоциями. Я хотел, чтобы она почувствовала всё и сразу, как и я. Я хотел, чтобы она знала, что от того мальчишки, которого она когда-то отвергла, больше ничего не осталось. Я хотел, чтобы она запомнила меня таким. И плевать, что это может причинить ей боль. Когда она делала мне больно, я молчал. Я держал всё в себе, но сейчас я не стану этого делать. Сегодня Я буду решать кому из нас будет больно.
С силой впиваясь пальцами в кожу Виктории, я получал удовольствие. Я хотел ощутить её всю, хотел, чтобы она отдавалась мне без остатка, и хотел, чтобы она всегда помнила мои прикосновения.
Проложив дорожку из поцелуев от шеи к груди девушки, я громко выдохнул, не в силах сдерживать себя. Виктория судорожно хваталась за мои плечи и стонала, и я поспешил заглушить очередной её стон поцелуем.
Когда невероятное наслаждение разлилось по всему моему телу, я почувствовал вовсе не то, что чувствую с другими девушками. Не то, что должен был сейчас почувствовать.
Я испугался. Наслаждение сменилось сковывающим страхом, и я торопливо покинул тело Виктории, пытаясь не смотреть на её удовлетворённое и покрасневшее лицо. Она должна была стать очередной моей любовницей на одну ночь, чтобы я смог, наконец, забыть её. Но вместо этого...
Взяв обессиленную девушку на руки, я понёс её в свою комнату и уложил на широкую двуспальную кровать. Не смотря на свой страх, а также пугающую молчаливость Виктории, я не хотел, чтобы наша близость вот так закончилась. Я хотел быть с ней снова и снова...
Окутанные всепоглощающей страстью, мы наслаждались друг другом до поздней ночи. Мы не разговаривали. С губ Виктории слетали только стоны, а я и вовсе не смог бы хоть что-то произнести. Казалось, так правильнее — ничего не говорить.
То, что сегодня произошло между нами, навсегда останется в моей памяти и будет самым прекрасным воспоминанием. Но также совершенно точно будет причинять мне боль.
Глядя на то, как Виктория, свернувшись в клубок и обнимая одеяло, начала засыпать, мне стало жутко стыдно. С любой другой девушкой всё было бы совсем иначе. Я никогда не чувствовал себя мерзавцем или подонком, который ни во что не ставит женщин. Я сплю с ними, потому что они сами этого хотят. Я никого ни к чему никогда не принуждаю и сразу даю понять, что ничего, кроме секса мне от них не нужно. Но сегодня я сам решил всё за нас обоих. Ни о чём не спросив Викторию, не разобравшись в её чувствах и желаниях, я делал лишь то, чего сам так сильно желал. Я не мог сказать, что ей было неприятно, и она хотела вырваться или убежать, потому что это неправда. Она целиком и полностью отдавалась мне, словно миллион лет этого желала, но тот факт, что я воспринимал её как одну из множества незнакомок, был мне противен.
Удобно устроившись на подушке и набрасывая на себя остаток одеяла, я крепко прижался к обнажённой спине Виктории, обнимая девушку одной рукой, и закрыл глаза. Кажется, сегодня Я хотел решать кому причинять боль? Что ж, мне удалось. И я вновь выбрал себя. Я причинил боль СЕБЕ. Я чёртов мазохист, которому мало того, что он уже пережил и безумно хочет ещё. Да, сегодня Я решил кому причинять боль, но забыл об одном: Виктории всегда удавалось это лучше, чем мне.
Лучше, чем кому-либо в этом мире.
====== «Insomnia» ======
POV Виктория
Destiny’s Child – Say My Name (Cyril Hahn Remix)
С трудом разлепив глаза, я стала медленно изучать комнату, в которой находилась. Когда я перевернулась с левого бока на спину, мой взгляд устремился в белоснежный потолок, который был усыпан множеством небольших круглых лампочек, которые сейчас были выключены. Большую светлую комнату освещал лишь яркий солнечный свет, льющийся из окна, и я слегка зажмурилась. Попытавшись сесть в кровати, я поморщилась. Каждое моё движение отдавалось непонятной болью, и я рухнула обратно на матрас, притягивая к себе одеяло.
Тяжело вздохнув, я крепко закрыла глаза. Воспоминания о прошлом вечере яркими вспышками всплывали в моей тяжёлой голове, которую было очень трудно оторвать от мягкой подушки. Вновь подняв веки, я больно прикусила губу. Не могу поверить...
Улыбнувшись самой себе, я шумно выдохнула. Осознать произошедшее было невероятно трудно. Даже труднее, чем встать с этой огромной кровати, на которой я проснулась одна. А где же... Билл?
Задав вопрос самой себе, я вновь улыбнулась. Я и Билл..? Чёрт возьми, да это просто невозможно! Как такое вообще могло произойти? Мы не виделись пять лет после того, как в наших непонятных отношениях была поставлена жирная точка, а теперь, когда судьба столкнула нас вновь, на второй день встречи занялись любовью? Если то, что между нами произошло, вообще можно так назвать...