После недолгих размышлений Аз нашел самый легкий способ решить это дело: огонь. Постараться издали поджечь стан, посеять хаос среди разбойников, а когда они начнут выскакивать из подожженных домов, расстрелять веткой и метками. Музыкант со своими камешками для петлемета тоже в долгу не останется. Он же сможет и поджечь, Аз как раз захватил баночку с маслом. Кто ж знал, что она пригодится не только для еды!.. Оставшихся- просто добить в ближнем бою. Только провернуть бы все так, чтобы разбойники не смогли вовремя сообразить, кто и сколько человек на них напали, собраться, да дать серьезный отпор. Тогда дело сделано... Стало до глубины души отвратно оттого, что он сам вынужден будет воспользоваться подлыми, чисто разбойничьими приемами. Да и вообще, он хотел лишь вернуть ключ, да понять, кто заказал обворовать мастерскую. И только. А здесь... Кажется, ему бросили вызов, к которому он, мягко говоря, не готов. Он уже смирился, что придется убить воровку и ее помощников, если они окажут серьезное сопротивление, но убивать толпу народа, каким бы он ни был, да еще таким страшным способом ему совсем не хотелось. Но в честном бою... Да какой тут может быть честный бой? Их в несколько раз больше! И ведь это не подневольное вражеское войско, гонимое правителем на приступ... Это мерзавцы, которые сознательно сделали свой выбор, поддавшись низменной жадности, предпочли не трудиться, а отбирать, и что-то хорошего ждать от них уже никогда не придется. Они заслужили смерти. Их не должно быть жаль. В отличии от тех, кого они ограбили и убили сами. Нужно спасти простых людей от плена и рабства. Нужно, потому что нельзя иначе. Как метко сказала Бриса, все эти сволочи, возомнившие себя хозяевами нынешней жизни, уже достали! И пора с ними разобраться. Когда он всерьез взялся за оружие, то должен был понять, что река сделала крутой поворот, и обратного пути уже нет. Сейчас он понял это окончательно.
Аз высказал товарищам все, о чем только что сейчас думал. Все замолчали, обдумывая мысль. Положение было сложным. Подлый способ был куда безопаснее, чем лобовой бой, и даже предложение Брисы с ловушками. Все поняли, что ради спасения людей придется поступиться гордостью истинного тривия и самим поступить нечестно. Это был один из немногих случаев, когда цель вполне оправдывала средства. Злодеи держат в плену обычных людей, терзают окрестные дороги... Да если их перебить, все только благодарны будут, и не станут смотреть, что зло победили не в благородном честном поединке, а его же любимым способом: ударом в спину...
.
Аз сидел, поджав ноги, на одном из плоских камней среди валунов, на расстеленном снятом прикиде. Он сохранял глаза закрытыми и чутко наблюдал за Силами вокруг, что служили ему лучше глаз и ушей. Друзья и пришедший музыкант спали. Аз пребывал в состоянии полусна, когда тело и разум отдыхают, но не перестают воспринимать явь. Пискунов-кровососов в этих суховатых, продуваемых ветром местах не водилось, и ему ничто не мешало. Он не пропустил время, когда в стане началось волнение Сил, а бывшая в неподвижности "звездочка" ключа тронулась с места. И продолжил ожидание. Ночной ветер обдувал лицо, трепал волосы. Где-то далеко ухают мышеяды. Скрипят, качаясь, деревья. Шелестят листья.
Через час или больше, когда тьма сгустилась, Аз рискнул кинуть мысленный взгляд в разбойничье логово. Там все спали. И главари, и простые боевики, и измученные пленники, которых оказалось едва ли не больше самих разбойников. Но они были связаны и заперты, в отличии от своих угнетателей. Храпели даже часовые на вышках. Наверное, никто не подозревал, что кто-то чужой попрется сюда по своей воле. Что ж, это станет их последней ошибкой... Лишь три больших собаки нервно шевелят ушами, вслушиваясь в неверные ночные шорохи. Аз крайне осторожно прощупал стан на предмет чувствующей, но, ее не было. Как и ее помощников. Отблеск ее сознания скрылся за горизонтом.
Пора. Аз вышел из пограничного состояния, встал, оделся, приготовил свое оружие. Разбудил друзей. Они тоже собрали вещи.
Она ушла, -сообщил Аз. -А олухи на вышках решили задремать. Хоть в чем-то повезло. Начинаем, как договорились. Мы должны сделать все, что сможем, и даже больше. Этим людям кроме нас сейчас никто не поможет. И надеюсь, мы доживем до завтра...
Маршан что-то зашептал. Аз смутно вспомнил, что это- боевая молитва Братьев Дня, которая предшествует битве с врагом.
Во имя справедливости, да низвергнет врагов во тьму, да дарует нам Солнце победу!- закончил он уже вслух.
Аз хотел съязвить на этот счет: оттого что он скажет пару ободряющих слов, победа не упадет им в руки сама собой... но слова так и не вышли наружу. Это был не тот случай. Если ему так легче, то шут с ним.
Аз пошел на несколько рук впереди остальных, в случае опасности он легко ее почует и предупредит остальных. Неспеша, они приближались к стану со стороны закрытых ворот. Своим чувством Аз заметил несколько ям- ловушек в самых очевидных местах, он обошел их, друзья чуть ли не след в след двинулись за ним. Руках в ста или чуть больше от частокола он остановился. Если он подойдет ближе, псы точно его учуят или услышат. Вокруг темно, огни и костры погашены. Лишь безлунное ночное небо слегка что-то подсвечивало. Скопище деревянных строений впереди уже перед глазами. Все остановились по жесту Аза, который приготовил петлю, вытащил из складки прикида круглую фляжку с растительным маслом. Задор приготовил свою петлю из простого куска ткани и еще один пузырек с маслом, взятый у Гардейна. Увы, больше ни у кого масла ни оказалось.
Аз и Задор открыли пузырьки и вставили в горлышка по пучку сухой травы. Подошел Гардейн, щелкнул пальцами над одной, потом другой склянкой, отчего их фитили мгновенно зажглись непривычным в ночи ярким оранжевым светом. Как он это сделал, волшебством или просто хитрым трюком, именно сейчас никого не волновало.
За частоколом раздались шорохи и собачье рычание. Буян тоже тихо, злобно зарычал.
Тихо!- сказал Маршан. -Сотня злыдней! Они нас услышали! Давайте, иначе будет поздно!
Не сговариваясь, Аз и Задор раскрутили петли с пылающими склянками, ночную мглу озарили два огненных колеса. Два снаряда почти одновременно взлетели вверх, пронеслись между деревьями и упали уже в разбойничьем логове. Судя по звукам ударов, обе склянки разбились обо что-то деревянное. Не успели они моргнуть глазом, как за частоколом, распространяясь вширь и ввысь, вовсю занималось высокое, яркое, трещащее пламя, осветившее все вокруг бешеной пляской света и тени. Собаки залаяли во всю мочь. Сторожа на вышках испуганно подскочили и едва не свалились вниз от увиденного. Бриса вскинула ветку, и спущенная стрела вонзилась в шею ближайшему из сторожей. Через миг второй упал со стрелой, застрявшей в груди, издав жуткий грохот- он упал на вязанки с дровами, которые тут же рассыпались по всему стану. Огонь перекинулся и на них. От хворостовых крыш отлетали горящие угли и перекидывались на крыши соседних бараков. Но два оставшихся дозорных заорали во всю мочь, достали свои ветки, и, ослепленные огнем и дымом, принялись палить наугад, спрятавшись за стволами вышек. Несколько стрел просвистело над головами у друзей, одна врезалась в дерево и сломалась. Бриса, не теряя времени даром, поразила двух полуслепых оставшихся стражей. Такое стрелковое умение впечатляло, но никто не сказал ни слова, уж сейчас-то им было не до болтовни. По всему стану прокатилась неутихающая волна криков, воплей в перемешку с самыми грязными ругательствами. Такого разбойники не ждали, и сейчас вовсю переживали миг этой неожиданности. Загорелись некоторые места частокола. Если б это было особое, подготовленное крепостное дерево, то поджигать его пришлось бы долго и упорно, но эти убогие халупы занялись как спички.
Кто-то в отчянной спешке, сыпя проклятиями, пытался открыть ворота. Кто-то еще залез на частокол, и был тут же сражен очередной стрелой Брисы. Та же участь постигла еще двух "скалолазов". Один раз охотница промахнулась, но через миг исправила упущение. Разбойники любят пользоваться неожиданностью, внезапно нападая на дороги и небольшие деревни, но сами получить своим же способом по носу отчего-то оказались не готовы.
Ворота, наконец, смогли открыть, оттуда повалил густой, едкий, стелющийся по земле дым. Из проема выскочило с десяток по-разному вооруженных людей. Большинство не успели даже одеться, и были с оружием, но в одних носках, а то и вовсе голыми, про броню, надеть которую нужно время, и речи не было. Неожиданно быстро они сообразили, откуда исходит угроза, и опрометью метнулись к засевшей среди кустов и деревьев пятерке. Из ворот выбегали все новые и новые люди, поднялся едва ли не конский топот!