— Во времена сухого закона они были контрабандистами.
— Что?
После долгого молчания Натан не ожидал услышать от Роберта нечто подобное. Особенно если учесть, что очевидная проблема осталась без внимания.
— Семья матери. Они построили дом в глухом месте и оборудовали его тайниками для самогона. Так у них и получилось прикупить земельные участки, где сейчас находится дом Хэнка и свалка.
Роберт сбежал вниз и подобрал тонкую фигурку с гигантскими рогами, что валялась поперек дорожки и мешала проходу.
Натан не мог разобраться, какие эмоции у него вызывала встреча с родителями, особенно после знакомства с Хэнком. Интересно, мать у Роберта такая же наглая, как и сыновья? Натан решил вести себя так, будто все это в порядке вещей.
Следом за Робертом Натан поднялся на захламленное крыльцо, его заполонили статуи кошек и собак. Они собрались в жуткую стаю вокруг качелей и обеденного стола, заставленного стаканами и цветастыми, полными крошек тарелками.
— Очень... увлекательно. Когда они сюда приехали?
Натан изо всех сил старался не смотреть в нарисованные собачьи глаза. Они будто молили о корме, которого у Натана не было.
Роберт откашлялся.
— Вроде в начале девятнадцатого века. Я в этом не силен. Ты делаешь себя сам, а прошлое не имеет значения, — произнес он, хотя сам и начал разговор об исторических мелочах.
Но опять-таки, может, причина в том, что тишина на фоне вызывающей чудаковатости этого дома стала невыносима.
Нажимать на звонок Роберт не спешил, слегка нахмурившись, он покосился на Натана и зачесал назад непослушные волосы.
— Как я выгляжу?
Натан фыркнул.
— Как будто тебе нужно в душ.
На губах у Роберта мелькнула легкая улыбка, которая исчезла, как только открылась дверь. Из-под козырька кепки на них с любопытством смотрел маленький мальчик.
— Добрый день. Чем могу помочь? — спросил он.
В такой же дурацкой манере говорили усыновленные дети, когда старались казаться взрослыми и серьезными.
— Ты Майкл или Мэтью? — Роберт присел перед мальчиком.
Парнишка взглянул на Натана, явно не понимая, что думать о незнакомцах.
— Мэтью.
Тепло улыбнувшись, Роберт подался ближе.
— Я твой дядя. Последний раз видел вас с братом, когда вы еще были маленькими.
Мальчик моргнул, а потом, резво крутанувшись, побежал в дом.
— Папа! Папа, дядя Роберт приехал!
Донеслись торопливые шаги, а распахнувшаяся дверь ударилась об огромную статую немецкой овчарки. Вышедший мужчина немного ниже Роберта, кожа чуть бледнее, волосы скорее каштановые, чем черные, но, как только они встали лицом к лицу, семейное сходство бросилось в глаза.
Родственник поправил очки и уставился на них обоих, словно понятия не имел, как реагировать на то, что сын заявился на материнский порог. Одет он был в простецкие чистые вещи и безукоризненно белые кроссовки и с намеком на отвращение осмотрел помятый вид Роберта.
— Что ты здесь забыл?
— И тебе привет, Джейкоб, — улыбнувшись близнецам, что выглядывали из-за отца, сказал Роберт.
Единственное, что отличало Мэтью от Майкла, — это кепка, футболки были идентичными.
Джейкоб пожевал губу и вышел на улицу, запихнув детей обратно в дом, закрыл дверь. Он состроил серьезную мину и, скривив рот так, что большая родинка на щеке немного сместилась, тихим голосом произнес:
— После смерти отца ты ни разу не приезжал.
Роберт развел руками.
— И что, я лишился этого права навечно?
— Не строй из себя дебила. Ты заваливаешься грязный как свинья и даже не удосужился захватить матери коробку конфет? Ты не навестить притащился, да? А это еще кто? — спросил он, не давая Роберту возможности ответить на предыдущие вопросы.
Натан облизнул губы, внимание его оживило.
— День добрый. Я Натан. — Он протянул руку, но Джейкоб, как и Хэнк, ладонь проигнорировал.
— Какого дьявола на нем надето? Неместный, да?
Открывшаяся дверь прервала дальнейшее развитие разговора. Вначале выскочили мальчишки и помчались к качелям, откуда наблюдали за ходом событий.
Возникшая в дверях женщина — мать Роберта — была невысокой, в сравнении с двумя взрослыми мужчинами телосложение у нее почти что детское, но ее появление мигом вынудило всех успокоиться.
Вопреки ярко-желтому платью и крупным розовым серьгам вид у нее был уставший. Кожа на угловатом, но вместе с тем живом лице казалась мягкой и эластичной, а морщинки напоминали волнистую поверхность блинного теста. Но если не брать в расчет возраст, она явно стремилась выглядеть как можно лучше: редкие светлые волосы уложены в прическу, на губах красная помада, а линия бровей затемнена черным карандашом.
— Роберт.
Он сделал глубокий вдох и обнял стройную женщину.
Не желая встревать, Натан разглядывал носки ботинок.
— Почему ты больше сюда не наведываешься? Все эти годы я получала только рождественские открытки и звонки. И то если повезет. Мы живем в двух часах езды от тебя! — выразила она недовольство, но все равно вцепилась в Роберта.
Высвободившись из рук матери, Роберт выдохнул.
— Извини.
Как только объятия распались, тоска сменилась суровой хмуростью. Она скрутила замызганную ткань футболки.
— Ты грязный. Столько лет ты не вспоминал, что у тебя есть мать, а потом заявляешься без предупреждения и у тебя даже не хватает приличия перед приходом принять ванну?
Роберт насупился.
— Я не в лучшей форме, мам.
Путаное объяснение лишь подогрело интерес.
— Не в лучшей форме? Как это понимать? Он имеет к этому отношение? Кто это? — требовательно спросила она.
Роберт явно понятия не имел, как прекратить сыпавшиеся на него упреки. Даже Натана немного испугали уставившиеся на него ястребиные глаза, но увидев мучения Роберта, он решил ответить сам:
— Я... его наставник в «Анонимных Алкоголиках».
Крыльцо будто погрузилось в безмолвный вакуум, лишь скрип качелей пронзал тишину.
Джейкоб, миновав Роберта, спустился с крыльца.
— Ну хватит. Пусть бабушка поговорит с дядей Робертом. Мама уже скоро приедет с работы.
Близнецы начали капризничать, но нехотя поплелись за отцом через толпу статуй и постоянно оглядывались назад, будто сожалели, что пропустят самое важное. Стоило машине отъехать, мать Роберта проговорила:
— Ты алкоголик? — Теперь голос звучал гораздо мягче.
— Он идет на поправку, — вмешался Натан.
Роберт вздохнул, откинув назад непослушные волосы, на лице отразилось полнейшее отчаяние.
Натан надеялся, что Роберт поддержит этот спонтанный план.
— Сейчас не самые легкие времена. Я запутался.
— Почему не сообщил? Мы же семья. Мы бы помогли, если б знали, что у тебя трудности.
Сложно сказать, была мать осведомлена о работе Роберта и связях с мафией или нет, но независимо от объема знаний, она сосредоточилась на насущном вопросе.
— Эта проблема ничем не отличается от других. Только когда наступает подходящий момент, ты понимаешь, что нуждаешься в помощи. Мне повезло, что я встретил Натана. Он очень мне помогает.
— Да. Я работаю в рамках новой лечебной программы, где требуется полная самоотдача. Для достижения оптимальных результатов большую часть времени я должен находиться рядом с Робертом.
Откуда-то всплыли нужные словечки, наверное, Натан их где-то слышал или прочитал. Он надеялся, что мать Роберта не разбиралась в этой теме.
Она распахнула дверь и потянула их в дом.
— Ох, Роберт. Видимо, это семейное. Твой отец говорил, что мужчины в их семье страдали алкоголизмом.
Роберт бросил угрюмый взгляд на Натана. Ну что же, пока они живут здесь, Роберту придется отказаться от виски.
Натан не очень-то удивился, увидев в коридоре статуи, заваленный плащами комод и длинные полки, заполненные таким количеством одежды, что хватило бы на приличного размера магазин. Они продвигались вглубь дома, но лучше не становилось. Из каждой комнаты доносился аромат чистоты, но все как одна забиты фигурками и статуэтками. Некоторые стояли без опоры, другие рассредоточились на полках и по шкафам, их вроде бы объединяла общая тематика. Кухня вся была в кошках. Кошки виднелись повсюду, в том числе и на стоявшем посреди стола многоярусном торте.