Даже прикосновения мягких губ к плечу не послужили сигналом к пробуждению. Наоборот, нежные поцелуи вызывали лишь трепет. Несмотря на все пережитое, Натан все равно хотел целовать Роберта. И не только. Он обнял Роберта и опустил ладони на живот, внаглую прильнув обнаженной грудью к спине. И вот он, набухший член, который не могла скрыть даже джинсовая ткань.
— Как же ты меня заводишь, — прошептал Натан.
Это уже чересчур. Прислонившись лбом к стене, Роберт прижался задом к твердому члену. Дыхание превратилось в хрип. Натан, обжигая прикосновением, скользил рукой все ниже и ниже и наконец-то слегка дотронулся до промежности, а Роберт, качнувшись вперед, уловил далекие звуки. Все происходило будто в замедленной съемке: он повернул голову, чтобы заглянуть Натану в глаза, но быстро стучавшее сердце внезапно замерло.
К ним мчались несколько черных машин.
Глава 11
Лавина паники погасила возникшее возбуждение.
Роберт потянул Натана в дом, протащил мимо шкафа с пальто, вешалок и статуй ковбоев. Что-то трепало ему нервы, причем до такой степени, что он выпал из реальности и чуть не врезался в мать.
— Они едут. Нам нужно спрятаться.
Она вытаращила глаза.
— Мне-то что делать?
— Мы укроемся в тайнике в кабинете. Впусти их и сделай вид, будто мы не встречались много лет. У них нет причин тебя калечить. Сможешь, мам? — Роберт сжал ее плечо, испытав неловкость из-за того, что так сильно напирал.
Она кивнула.
— Прячьтесь.
Только тогда Роберт заметил, что Натан до боли стискивал его пальцы.
— Куда?
Роберт сцапал Натана за запястье и потащил вверх по ступеням, затем по огибавшему здание коридору в самую старую часть дома и в комнату, что раньше служила гостиной, но была переделана под кабинет, а в последнее время стала одной из гардеробных матери.
Кабинет не был столь же захламлен, как большинство комнат, хотя скорее походил на заросшую грязью мастерскую портнихи, чем на шкаф: одежда валялась кучами. Но какая теперь разница? Роберт высмотрел выступавшую над камином полку, спрятанную за огромной вешалкой. Наверное, такими пользовались в магазинах. Кровь стучала в ушах. Роберт нырнул между плотно навешенными платьями и полез в пустой камин.
Он прохлопал стену и выругался, не сумев отыскать задвижку. Пришлось включить фонарик на телефоне, чтобы найти петлю, подсказавшую, куда нажать. Металл поддался, открылся вход в тесный, ведший сквозь стену туннель, и Роберт затянул туда Натана, только сейчас расслышав, что он что-то испуганно бормотал.
— Мы убили столько людей. Нам конец. Он спустит с нас шкуру.
Схватив Натана за плечи, Роберт посмотрел ему в глаза.
— Нет. Ничего не будет. А теперь входи и помалкивай. Уяснил?
Натан со слезами на глазах яростно закивал. Рев двигателей заглох. За последние несколько дней он расслабился, и этого пинка оказалось достаточно, чтобы он растаял, словно масло под яркими солнечными лучами.
Натан растворился в темноте, освободив место, прошел в узкую шахту. Роберт тоже проскользнул внутрь и закрыл потайной вход.
Короткий туннель огибал наружную стену здания и заканчивался в тайнике размером с односпальную кровать. Здесь царил мрак, единственным источником света служила тонкая щель в стене. Потолок висел низко, причем настолько, что, когда здание только отстроили, детям приходилось ввозить и вывозить алкоголь. А теперь здесь спасались двое взрослых мужчин.
Жара стояла, как в печке, наверняка тут все кишело плесенью. Такое ощущение, будто они попали в склеп, который могли и не покинуть. Тусклый серый, невзирая на солнечную погоду, свет высветил прилипшие к щекам Натана влажные прядки.
Когда раздался стук такой мощи, что стены почти начали дрожать, Роберт приложил палец к губам. Натан так тесно к нему прижимался, словно хотел забраться под кожу.
Чтобы с легкостью расслышать разговор, они не издавали ни звука. Роберт припал к щели в стене. Кое-что рассмотреть не удавалось, но стоявшую на крыльце мать он видел. Вышла она с дробовиком, вынудив тем самым невидимого для Роберта мужчину сделать шаг назад. Только когда тот спустился по ступеням, Роберт признал в нем Абруццо — одного из лучших бойцов Вогеля.
Мать свирепо глядела на незваных гостей.
— Да кем вы себя возомнили? Врываетесь сюда, будто имеете право находиться на моей территории! Кто вы такие?
Роберт вздохнул, сердце сжалось, когда Абруццо, одетый, несмотря на жару, во все черное, вновь приблизился к матери.
— Незачем так волноваться, миссис Зидан. Мы хотим задать несколько вопросов о вашем сыне.
Роберт, поджав губы, сдался и обнял Натана. Неужели сегодня из-за него умрет еще один невинный человек? Мать? Может, им не стоило сюда приезжать? Может, по пути в тайник стоило захватить пистолет, вместо того чтобы сбегать как последний трус?
— О моем сыне? О котором?
Абруццо покачал головой.
— Только один ваш сын работает на мистера Вогеля.
Мать громко рассмеялась и опустила оружие.
— Роберт. Ну конечно же. Этот ужасный мальчишка даже не навещает меня на Рождество! С чего вы взяли, что мне что-то о нем известно? Если у него неприятности, я не хочу ничего знать. Уже давно умыла руки!
Абруццо, улыбнувшись, окинул взглядом оставшиеся во дворе статуи, а другие мужчины выбрались из машин.
Следующие слова Роберт не разобрал. Его внимание привлек буйволоподобный мужчина с повязкой на голове.
— Судя по всему, ты не убийца, — прошептал он, признав по походке бодигарда Вогеля.
Натан посмотрел на него, Роберт чувствовал его бешеное сердцебиение.
— Идите. Я не против, если вы осмотритесь, — сказала мать. — Но если вы что-нибудь сломаете, будете платить!
Роберт слизнул пот с губы и улыбнулся. Умно. Парни ни с того ни с сего не причинят ей вреда, а действуя по принципу «лучшая защита — это нападение», она давала понять, что скрывать ей нечего.
— Мужчина из моей квартиры. Он выжил.
Натан, судорожно выдохнув, еще теснее прижался к Роберту, словно от облегчения у него закружилась голова. А может, из-за духоты. Крошечное укрытие походило на сауну.
— Он приехал за мной. Он найдет меня и убьет. А может, заставит помучиться. — Натан вцепился Роберту в руку.
— Клянусь, здесь ты в безопасности. Ясно? — Роберт привлек Натана еще ближе и уложил на пыльный пол. — Во время сухого закона полиция не нашла это место. И эти идиоты ни за что не найдут.
Натан, кивнув, обнял Роберта. Без сексуального подтекста. Он просто-напросто нуждался в утешении. И хотя он мужчина, он не шел ни в какое сравнение с Робертом и его друзьями. Он нуждался в успокоении. Ничего плохого в объятиях нет.
— Я боялся, что полиция найдет его у тебя в квартире, — уткнувшись Роберту в шею, прошептал Натан.
Роберт закрыл глаза, мельком уловив чей-то выкрик о том, что его мать барахольщица. Разумеется, ей это не понравилось.
— Нет. Мы в безопасности. Мы пробудем здесь максимум полчаса. У них терпения не хватит, а чтобы обыскать этот дом, терпение нужно немалое.
Он погладил Натана по спине. Натан теплый, но не омерзительно теплый, как окружавший их воздух. Исходивший от него жар успокаивал.
Натан одеревенел, когда из комнаты, соседствовавшей с их укрытием, послышались топот ботинок и голоса. Мужчины жаловались, что в таком бардаке им не удается ничего отыскать.
Даже запах плесени не вызывал ненависти. Здесь они в безопасности, пусть придется просидеть тут долгие часы, хотя в этом Роберт сомневался.
Роберт тяжело сглотнул, а сердце забилось в районе горла: где-то в туннеле что-то лязгнуло. Мужчины, наверное, кружили вокруг стойки перед камином. Но даже зная, что укрытие надежно, он все равно испугался и, притянув Натана ближе, сделал несколько глубоких вдохов. Минуты текли, а он все размышлял. О матери. О Хэнке, что спрятал байк где-то на свалке, где его так легко не найдешь. Если спросят, он скажет, что Роберт приезжал с каким-то парнем и отправился на юг. Куда именно, Хэнк не знал.