— Да, он молодчина. Вряд ли я продвинулся бы так далеко, если б не он, — сказал Роберт, надеясь, что в этот раз Натан удостоит его более долгим взглядом.
И Натан удостоил — перевел на него синие глаза.
— До полного выздоровления тебе еще далеко, так что не относись к этому наплевательски. Некоторым людям так и не удается избавиться от зависимости. Подумай об этом.
— Возможно, мы могли бы провести терапию за чаем? — выпрямившись, спросил Роберт.
Если он хотел снова разговаривать с Натаном, нужно чем-то его завлечь. Этот повод ничем не отличался от других, а присутствие матери вынудит Натана согласиться.
— Да, нам нужно многое наверстать. — Он снова отвел взгляд и улыбнулся матери.
Роберт хотел подтолкнуть Натана к обсуждению деталей, чтобы эта ситуация хоть к чему-то привела. Неужели еще не настало время пообщаться? Необязательно говорить о сексе или спорить. Может, пропавшие эскортники — хорошая тема? Но опять-таки Роберт сомневался, что Натан нормально отреагирует.
Мрачные мысли прервал хлопок двери.
Мать нахмурилась и вроде бы хотела подняться на ноги, но тут в кухню влетела Мия. Выглядела она кошмарно: раскрасневшаяся, на щеках серые полоски, на майке дырка. Она глубоко дышала, словно удивилась, увидев в доме людей.
Мать хотела что-то сказать, но Мия выбрала для взрыва именно этот момент:
— Не надо было тебя слушать!
Натан вытаращил глаза.
— Почему? Мия, что случилось?
Он встал, а она, скрестив руки на груди, попятилась.
— Что случилось? Эта затея со сменой имиджа изначально тупая! Вот что случилось!
Мать нахмурилась.
— Мия, веди себя нормально!
— Нет, не буду! Он все обосрал! Он внушил мне, что я могу стать тем, кем не являюсь. — Она потерла глаза, размазывая макияж еще сильнее. — Не всем дано быть красавчиками, Натан!
Натан бросился к ней, но обнять себя она не позволила.
— Кто-то тебя дразнил? Ты должна показать...
Мия пихнула Натана в грудь.
— Я больше тебя не слушаю, мистер Совершенство! Что? Считаешь, раз избавился от прыщей и брал за щеку у капитана хоккейной команды, значит, ты победитель по жизни?
Роберта прошиб пот. Что Натан сделал? Рассказал ей о сексе в школе? О чем он, мать его, думал? И почему Мия в курсе его ориентации? Не мог же он рассказать... об их маленьком недоразумении? Да?
Натан сделал шаг назад, а зарумянившаяся мать поднялась.
— Мия!
— Это правда! — еще громче заголосила Мия. — Он сам мне рассказал! Знаешь, Натан, для того чтобы стать привлекательным, этого мало! Люди всегда найдут повод для ненависти! — Ошеломив всех, она выскочила в коридор.
Натан, белый как полотно, покосился на стол, а потом последовал за Мией.
— Я с ней поговорю, — пробормотал он.
— Подожди, — подняв руку, сказала Хелен. — Что именно ты ей рассказал? Что она имела в виду?
Роберт спрятал лицо в ладонях, чувствуя себя совершенно обессиленным. Он знал, что Натан помогал Мие выбирать наряды. Но обвинение в какой-то подростковой трагедии — это перебор.
Он понятия не имел, как родители разбирались с таким дерьмом.
— Натан, иди.
Он посмотрел на мать и взял ее за плечо на случай, если она соберется пойти за Натаном.
Натан бросил на Роберта опустошенный взгляд, будто умолял об объятиях, но, скорее всего, Роберт проецировал на него свои желания.
— Хелен, мы можем поговорить позднее? — спросил он, но ответа дожидаться не стал и взлетел по лестнице.
Роберт напрягся, заметив обвинение в глазах матери.
— Роберт, что это значит? Она не могла все это придумать!
Роберт застонал и сжал руки в кулаки.
— Да, Натан гей, но я уверен, он не рассказывал ей ничего неприличного. Ей же всего шестнадцать.
Во всяком случае, он надеялся, что Натан не рассказывал ей об оральном сексе.
Мать закрыла лицо руками.
— Под моей крышей? Почему ты такой спокойный? Когда ты об этом узнал? О боже... Я поселила вас в одну комнату. Почему ты ничего не сказал, Роберт? Он видел, как ты раздеваешься! Это неприемлемо! Неужели тебя это не волнует?
Внутри все сжалось, стало невозможно дышать.
— Я постоянно смотрю на женщин. — На самом деле нет. — И что? Мне плевать. Он друг. Настали другие времена. Может, не здесь, но в крупных городах настали, — слегка заикаясь, проговорил он.
Все это ложь, но ради Натана, ради того, чтобы он мог спокойно жить в спальне на втором этаже, Роберт и не такое скажет.
Мать настолько растерялась, что повалилась на стул.
— Не понимаю, что теперь делать. Я... я никогда не встречала таких людей. То есть... наверное, я должна была заподозрить? Он такой вежливый, и волосы у него длинные... Что нам делать, Роберт? Мия еще так юна. Что если он как-то на нее повлияет?
Роберт пристально глядел на мать. Всего месяц назад он бы согласился с ней во всем. Он не хотел находиться рядом с геями, опасаясь, что это как-то на нем отразится, но то, что он держался в стороне, не помогало полюбить женщин. Натан хороший человек, он не заслуживал осуждений или чего-то похожего за то, какой он.
— Хочешь сказать, что мужчина, которому нравятся мужчины, пробудит в ней любовь к женщинам? Как такое возможно? Разве ты не в курсе, что геи — лучшие друзья женщин? Ну знаешь, общие интересы и всякое такое.
Он бы ни за что не догадался, что Натану нравились мужчины, если б ему не сказали. Конечно, Натан ухаживал за собой, выглядел привлекательнее большинства знакомых Роберта, но в нем не было ничего женственного. Просто он... добрый, милый с окружающими, включая Мию — проблемного подростка. Роберту она очень нравилась, но в последний раз он видел ее еще ребенком и сейчас почти не знал. Он понятия не имел, как с ней общаться. Как у Натана, у него не получится. В каком-то смысле Натан пытался найти решение ее проблем.
Мать смотрела вдаль.
— Наверное, он правда не сможет повлиять на нее в этом плане, но ты сам все слышал. Он рассказывал ей всякие мерзости.
На это ответа у Роберта не нашлось.
— Может, он просто сказал, что он гей, а остальное она надумала? Откуда мне знать?
— Ты знал о его... наклонностях!
— И что?
Роберт решил допить чай, чтобы от него не ждали продолжения. Тело пылало огнем, а как только он сглотнул, живот скрутило и начало тошнить. Изо всех сил он пытался сдержать дурноту.
— Мог бы предупредить.
— О чем? Я не замечал, чтобы тебя беспокоило его поведение.
Мать громко выдохнула.
— Мне нужно подумать. — Она встала и начала яростно собирать посуду. — Например, о том, как все будет выглядеть с будущими гостями.
Роберт сжал руки в кулаки и старался дышать спокойно. Интересно, как бы отреагировала мать, узнай она, что он трахал Натана на этом самом столе?
Попросила бы их уехать?
— Почему это так важно?
— Не знаю, Роберт! Дай мне подумать! Неужели ты не видишь, что я расстроена? — Мать бросила тарелки в раковину и повернулась к нему спиной.
— Ладно.
В груди защемило. Он поднялся. Только сейчас до Роберта дошло, что для Натана подобная реакция — это реальность, в которой он жил каждый день. Атмосфера в кухне, еще несколько минут назад бывшая доброжелательной, сейчас душила ядовитыми испарениями. Он не хотел находиться здесь ни минуты.
Роберт взбежал по лестнице, которую они с Натаном разгребали для того, чтобы мать смогла возобновить бизнес. Это воспоминание в свете ее реакции на гомосексуальность Натана настолько его разозлило, что он никак не мог собраться с мыслями.
В комнате Мии громко играла музыка, а дверь в комнату Натана была приоткрыта. Уловив всхлип, Роберт пошел на звук. После разговора внизу сердце все еще сжималось. Не спеша он миновал свою дверь и добрался до спальни, в которую не смел входить, с тех пор как Натан съехал. Замерев, он прислушался.
Глубокие вздохи сменялись всхлипами. Роберт заглянул в комнату: Натан, сидевший к нему спиной, содрогался. Первый порыв — войти, но он вовремя вспомнил, что всю прошлую неделю его отшивали, и решил постучать.