— Я тебя недостоин. Ты заслуживаешь цветов.
Натан обхватил пальцами заднюю часть шеи и расплылся в улыбке, что смотрелась еще прекраснее в свете заходившего солнца.
— Получается, ты обдолбался? Когда вел себя как подонок?
Роберт фыркнул и тронул пальцы Натана.
— Наверное, последние тридцать лет я не был самим собой.
Натан заметил прикосновение и мизинцем провел по руке. Показалось, будто разряд молнии пронзил Роберта до самого члена. Черт, какой Натан милый. Слишком милый. А Роберт только и делал, что его отшивал, словно очерствел Натан не меньше. Словно Натан примет все, что ему швыряли. Даже если и так, он не должен принимать.
— И где мое «Спасибо за секс, Натан»?
Он с улыбкой глянул на Роберта, но виднелась и настороженность, словно он ступил на тонкий лед, но боялся давить всем весом.
Красные и желтые огоньки закусочной, что находилась через дорогу, отбрасывали красочные тени на красивое лицо. Роберт не понимал, как от прямого отказа он добрался до притяжения, занимавшего все мысли, но причины его больше не волновали.
— Вряд ли я смогу тебя отблагодарить.
Натан сцепил мизинец с пальцем Роберта. Пусть и спрятанное под волосами, но вот оно — трепетное пламенное касание.
— Можешь начать с того, что купишь мне ужин. Молотить людей очень утомительно.
В груди разлилось тепло, и Роберт ухмыльнулся, сжимая палец, которого разрешалось коснуться.
— Ты получишь любое блюдо, какое только захочешь. За мой счет.
Едва они дошли до закусочной, Натан убрал руки, и Роберт тут же ощутил утрату. Руки зудели от желания трогать прекрасного Натана повсюду. Какой смысл отрицать? До смерти хотелось облизать каждый миллиметр его тела. Вряд ли Роберт был бы столь же смелым с другим мужчиной. Прошло много лет с тех пор, как он вот так прикасался к мужчине, а потом в его жизнь со своей уязвимостью ворвался Натан и полностью потряс Роберта.
Давно пора.
Натан улыбнулся через плечо и вошел в закусочную.
— Хочу самый большой десерт и самое дорогое блюдо.
Роберт кивнул, следуя за ним в полуобморочном состоянии.
— Здесь неплохие молочные коктейли.
— Да? А золотые хлопья есть?
Теперь, когда Роберт чересчур остро реагировал на каждое движение Натана, он заметил, как Натан повернул голову, как официантка, увидев его, улыбнулась. Если Роберту удастся вести себя прилично и исправить то, что он натворил, тогда Натан мог бы принадлежать ему. Вспыхнувшая возможность затуманила желанием более здравые мысли.
Они с Натаном могли бы быть вместе. Могли бы быть вместе все это время, а Роберт встал на пути у такого блаженства.
Натан пощелкал пальцами у Роберта перед носом.
— Роб? Есть золотые хлопья?
Роберт с трудом сглотнул, а то, как Натан сократил имя, подталкивало пододвинуться ближе.
— Не думаю. Но если хочешь... можем поехать в другое место.
Натан хмыкнул. Его улыбка словно валерьянка для кота.
— Я пошутил. Уверен, коктейли вкусные.
Но все-таки как только он сел, Роберта посетило ощущение, что он не вписывался в кабинку, обитую потрескавшейся кожей. Он сам по себе роскошь, его должны окружать достойные вещи.
Роберт сглотнул и пробежался взглядом по типичному интерьеру из блестящей стали и бледных цветов, кое-где разбавленных темно-синими брызгами. В это время посетителей почти не было, но риск, что Роберта узнают, все же имелся, хотя он не единственный темноволосый наполовину алжирец в этом районе. Так уж совпало, что все приходились друг другу родней. Он чувствовал, что на них смотрели, но никто его не узнавал. Они с Натаном словно туристы, что остановились по-быстрому перекусить, а потом поедут дальше.
Он изменился с тех пор, как подростком уехал из города, — тогда горожане и видели его в последний раз. Да и присутствие Натана добавляло слой защиты. Так что, может, это и безопасно, если принять меры предосторожности.
Он откашлялся и сел напротив Натана, ошеломленный тем, что это, скорее всего, свидание.
— Раньше я приходил сюда с друзьями. Всегда брал шоколадный коктейль, чизбургер и большую порцию фри.
— Это я и возьму. Посмотрим, пройдет заказ проверку временем или нет.
Натан подмигнул, и до Роберта дошло, насколько он соскучился по такому поведению, насколько отчужденным он себя чувствовал, когда Натан его не замечал.
Роберт, пялясь на него, покраснел, когда к столику подошла молодая официантка в опрятной синей форме и с яркой улыбкой, что озаряла лицо.
— Добрый вечер, господа. Что будете брать?
На миг Роберт лишился дара речи, но потом быстро сделал заказ. У него никогда не получалось расслабленно говорить с незнакомцами, и его сбило с толку, с какой легкостью Натан начал болтать с официанткой.
Как только она ушла, Натан сосредоточил все внимание на Роберте.
— Как-то я ходил в пятизвездочный ресторан, где трапеза состояла из восьми блюд, а точнее, из крошечных произведений искусства. Странно, что даже на вкусные блюда не хотелось наброситься. Я просто смаковал каждый кусочек. Ну ладно, я съел три десерта. Правда, от сквоба отказался.
Натан приглашал Роберта в свой мир совершенно по-новому. Впервые Роберту не хотелось его заткнуть. Беседа о еде — это удовольствие после всех тяжелых разговоров, что они сегодня пережили. Хорошо, что столь необходимые слова наконец-то были сказаны. Достигнутое спокойствие в понимании Роберта походило на хороший сытный ужин после того, как он ринулся в драку и вернулся живым, пусть и в синяках.
— Что-то вроде тапаса? — спросил Роберт, нависнув над столом.
Он улыбнулся официантке, что пришла налить кофе, однако ответил Натан только после того, как она ушла:
— Нет! Тапас приносят сразу, а это дегустационное меню. Ты пробуешь много всего за один присест и при этом не объедаешься. — Он прикусил губу и спрятался за кружкой кофе. — Прости. Тебе наверняка скучно.
— Нет, продолжай, — протараторил Роберт. Он не сомневался, что в Натане нет ничего скучного. — Вряд ли я когда-то ходил в такое заведение.
Натан осторожно пихнул его ногой под столом.
— Тогда стоит попробовать. Тот еще опыт.
Он широко улыбнулся и, смотря на Роберта живым взглядом, описывал трапезу, рассказывал обо всех роскошных блюдах, правда, милосердно умалчивал, кто его туда водил.
Говоря о черном воздушном печенье и окороке, маринованном в виски (Роберт сомневался, что ему бы понравилось), он жадно уплетал фри и бургер. Он похвалил розовое мясо и спросил у официантки, что это за сыр, а потом вернулся к истории о ресторане. Слушая, как он выражал свой восторг, Роберт влюблялся в понятие, которое мог бы отвергнуть. Куда проще сказать, что платить за еду, которую ты обычно не заказываешь, — это глупая идея, что Натан непонятно почему радовался шоколадному коктейлю, но Роберт запихнул подальше этот фатальный инстинкт и впервые настроился на одну волну с веселым мироощущением Натана. Впервые он не обратил внимания на интуицию, говорившую, что этот чудесный вечер ничем хорошим не закончится.
Широкая улыбка и воодушевление помогали не думать о будущем. Когда Роберт видел Натана таким, гораздо проще поверить, что еще остался шанс насладиться жизнью, снова почувствовать то, что он чувствовал, овладевая теплым манящим Натаном. Когда глаза у Натана блестели столь ярко, возможности казались безграничными.
Роберт не скучал ни секунды. Он наслаждался каждым словом, слетавшим с губ Натана, погружался в мир роскоши и чувственных удовольствий, в которых всегда себе отказывал. В историях каждая маленькая деталь превращалась в предлог для приключений, отчего коктейль становился безвкусным, просто сахар и ничего больше. Именно Натан наполнял момент привкусом. Роберт смотрел на него, в то время как под столом они касались друг друга ногами, поглаживали или просто вытягивали.