Джеймс наклоняется ко мне, понижая голос. Я слегка откидываюсь назад, переплетая пальцы в ладонях. Дело не в нем, говорю я себе, дело во мне. Он милый. Просто… Я не знаю, кто я такая.
— Я хотел с тобой кое о чем поговорить, — начинает он. Беру салфетку и встряхиваю ее, беря за уголки и складывая в аккуратные квадратики.
— Я подумал… ну, дело в том, что ты сказала, что срок твоей аренды скоро истекает. Я знаю, что тебе нравится там жить, и Бекки твоя подруга, и все такое, но, — такое чувство, что все в помещение затаили дыхание, ожидая, что он продолжит говорить, — я видел правда хорошую квартиру, и подумал, не захочешь ли ты переехать ко мне.
На секунду я выдыхаю, и у меня так кружится голова, будто я воздушный шарик, который только что развязали, и я вижу, как со свистом наворачиваю круги высоко над площадью Сан-Марко, пока из меня не выходит весь воздух и я не падаю обратно, полностью сдутая, в моем кресле. Сидящий напротив Джеймс – очаровательный, милый золотистый ретривер Джеймс, с его большими шоколадными глазками-пуговками, услужливым, с добрым характером, широкими надежными плечами и хорошей работой. Смотрю на него и чувствую, как мои плечи опускаются от облегчения, вины и миллиона других вещей, которым я не могу дать названия.
— Я не могу, — говорю я в конце концов.
— Что значит, не можешь? Ты подписала новый договор аренды? — он смотрит на меня, и я чувствую себя так, словно только что пнула щеночка. Но на самом деле это просто задело меня. Мне тридцать, и жизнь кипит вокруг меня. А я больше не могу тратить ее на то, что кажется правильным, только для того, чтобы осчастливить какого-то воображаемого наблюдателя. У меня только одна жизнь, и я хочу начать жить ее прямо сейчас.
— Нет, — говорю я, и мне становится немного грустно, но не настолько, чтобы я провела остаток своей жизни с кем-то, кто достаточно мил, но недостаточен для меня. — Я просто… не могу.
Путешествие домой довольно отвратительное. Джеймс сидит рядом со мной, пьет джин с тоником и прилежно читает бортовой журнал, почти не разговаривая. Я пытаюсь улучшить ситуацию, делая глупые, бессмысленные замечания и ведя себя особенно мило с бортпроводниками, как будто это каким-то образом компенсирует тот факт, что я только что бросила Джеймса в самом романтичном городе мира, потому что хочу…
А чего я хочу?
Мы летим над Лондоном, огни освещают темноту миллионами крошечных искорок, и когда мы проходим паспортный контроль, Джеймс поворачивается ко мне, закидывая сумку на плечо, и сухо говорит:
— Думаю, вероятно, мы могли бы попрощаться здесь?
И я киваю.
Он уходит и его длинные ноги пересекают аэропорт, а я возвращаюсь к вокзалу, к метро и домой, на Олбани-роуд.
Телефон гудит от уведомлений, когда я выхожу из метро и подключаюсь к Wi-Fi. Миллион сообщений от друзей по работе, Софи и Джен, которые спрашивают, хорошо ли я провела время, сообщая мне, что происходит у них, и говорят, что им не терпится все услышать.
И есть сообщение от Бекки, отправленное в чат домашней группы, с призывом к собранию команды.
Когда я выхожу на Олбани-роуд, там действительно странная, приглушенная атмосфера. Все, кроме Роба, который (как и следовало ожидать) работает, сидят за кухонным столом и пьют кофе или чай. Они выжидающе смотрят на меня.
— Приятно провели время? — Алекс говорит первым.
— Венеция была великолепна, — говорю я искренне. — Много-много воды, — тоже правда.
— Мне понравились твои фотографии, — говорит Бекки. — Похоже, ты потрясающе провела время.
— Это так романтично, — вздыхает Эмма. Она бросает взгляд на Алекса, и я не могу прочитать выражение ее лица. Хочу сказать им, что то, что они видят в «Инстаграм», не обязательно отражает реальную жизнь, и напомнить им, что главная причина, по которой я делюсь фотографиями, заключается не в том, чтобы попытаться прославиться в «Инстаграм» или получить что-то бесплатно. Это потому, что это простой способ отправить небольшой графический «привет» бабуле Бет и моим друзьям, где бы я ни находилась, в любое время суток. И полагаю, что какая-то часть меня чувствовала, что мне нужно что-то доказать – в конце концов, я ушла от своей жизни в Борнмуте и переехала в Лондон, чтобы сделать карьеру мечты и получить потрясающий дом в Ноттинг-Хилле, и все такое.
— Верно. Мы собрались здесь на внеочередное собрание, — говорит Бекки, переплетая пальцы и прочищая горло, — потому что одна из нас покидает нас.
Я смотрю на всех. Прежде чем успеваю начать пытаться понять, кто это, Бекки смеется и продолжает.
— Алекс переезжает, чтобы жить вместе со своими друзьями с курсов медработников, так что нам нужно собраться с мыслями и посмотреть, сможем ли мы найти кого-нибудь на его замену.
— Это не должно быть слишком сложно, — говорит Алекс, смеясь и выглядя немного смущенным. Я пытаюсь поймать его взгляд, но он смотрит вниз, на стол.
— У тебя уже есть место? — спрашивает Эмма.
— Не совсем, — говорит Алекс. — Хотя есть пара мест, на которые стоит посмотреть.
— Возможно, я кое-кого знаю, — говорит Эмма. — Она моя подруга по работе.
— А я ее знаю? — спрашивает Бекки, выглядя заинтересованной.
Наблюдаю за Алексом, который пьет свой чай и смотрит в окно. Такое ощущение, что он уже отдаляется от меня. Не могу не думать с замиранием сердца, не переезжает ли он, чтобы им с Эммой было легче по-настоящему быть вместе. В очередной раз я уезжаю и возвращаюсь, чтобы обнаружить, что Алекс ускользнул у меня из рук. Или, по крайней мере, мысль о нем. Я должна напомнить себе, что все это было только в моей собственной чертовой голове. Мне нужно прийти в себя и перестать верить, что моя жизнь будет похожа на романтический фильм.
Оказывается, Бекки смутно знакома с этой девушкой через другую подругу по работе, так что, похоже, договор, возможно, уже заключен.
Я встаю, притворно зевая:
— Мне правда очень жаль, — говорю я, поднимая свою сумку. — Я так устала, а утром мне на работу. После полутора недель отпуска одному богу известно, что меня там ждет.
И я выхожу из комнаты, не оглядываясь.
ГЛАВА СОРОК ПЕРВАЯ
Алекс
20 ноября
Оказывается, не так-то просто найти жилье в Лондоне. Мы пытались в течение последнего месяца, но каждый раз, когда нам казалось, что нашли что-то по подходящей цене (дешевое) и нужного размера (в основном, не размером с коробку), кто-то приходил раньше нас с рекомендациями прошлых арендаторов и залогом. Это почти как работа на полный день – попытаться найти где жить, и мы все пытаемся совмещать работу в колледже, смены в агентстве и пребывание в одном и том же месте в одно и то же время. Но думаю, наконец-то мы это сделали.
Квартира в Стоквелле кажется крошечной по сравнению с Олбани-роуд. Мы в последний раз осматриваем ее, пока парень из агентства по сдаче жилья стоит в коридоре. Вся квартира размером примерно с кухню и столовую на Олбани-роуд. Из окон открывается вид на пейзаж – серый и удручающий. Я встряхиваюсь, напоминая себе, что хмурым ноябрьским днем льет дождь, и при таких обстоятельствах любое место выглядело бы несчастным.