— Поэтому, ты бросил свою головокружительную карьеру и получил место в университете.
— И теперь я здесь. Ну, честно говоря, это была не такая уж блестящая карьера. И у меня были кое-какие сбережения и немного денег, которые оставил мне папа, так что я подумал, что с таким же успехом могу просто пойти на этот шаг.
— Верно, — я замечаю, что Джесс сидит, засунув руки в рукава. Холодно, а от неподвижного сидения кажется еще холоднее. — Продолжим прогулку? — Джесс встает.
— Куда мы идем? Неизвестность убивает меня, — говорит Джесс.
Мы заворачиваем за угол, и я киваю головой в сторону знака на краю дороги. Проходит секунда, прежде чем до нее доходит:
— Эбби-роуд? Как Битлзовская «Эбби-роуд»?
— Та самая.
— Я даже не знала, что она реальна, — она смеется.
— Ох, мой папа перевернулся бы от этого в гробу, — я останавливаюсь и указываю на здание напротив и знаменитый дверной проем. — Он водил меня сюда, когда я был маленьким. Он был большим поклонником «Битлз».
Джесс достает свой телефон и делает фото для «Инстаграм» (конечно же).
— О, смотри, где-то здесь стена с надписями на ней, и тут полно ее фотографий, — она показывает мне свой телефон, и под #abbeyroad в «Инстаграм» пестрят фото.
Я оборачиваюсь и указываю на стену позади нас:
— Вот этой?
— Ох, это же потрясающе, — она наклоняется и начинает фотографировать. Я наблюдаю за ней, думая о том, как мой папа впервые привел меня сюда. Он был большим поклонником музыки. Не только «Битлз». Он любил все виды музыки. Когда он умер, мама передала мне всю его коллекцию винила. Хотя, все они до сих пор стоят на полках, дома в Кенте, их так много, что заняло бы половину моей комнаты в Ноттинг-Хилле, а Элис они никогда особо не нравились. Мечтаю о том, чтобы однажды приобрести старый проигрыватель и забрать их все себе.
— Здесь записывались не только «Битлз», — говорю я.
— Да? — говорит Джесс, выпрямляясь.
— Еще куча других. Эми Уайнхаус, «Oasis», «Radio-head»…
— Ууух, давай пройдемся здесь и посмотрим. Вдруг, мы увидим кого-нибудь знаменитого.
Мы присоединяемся к группе застывших японских туристов, которые фотографируют здание снаружи. Когда дверь открывается, раздается радостный гул, но мы все вздыхаем, когда выходит какой-то парень средних лет в куртке-бомбере.
— Можете сделать мое фото, если хотите, — говорит он, посмеиваясь, и направляется к своей машине.
Джесс уходит, когда мы возвращаемся домой. Я нахожусь на стадии «слишком-устал-чтобы-спать», и в итоге сижу и смотрю всякую чушь по телевизору, пока не погружаюсь в легкий сон. На часах половина второго ночи, когда просыпаюсь, шатаясь, выхожу в коридор, и вижу, как Эмма снимает пару головокружительных туфель на каблуках и бросает их на пол.
— Привет, — говорит она. — Приятно встретить тебя, — она выгибает бровь, и, смешно, есть что-то в ее полном отсутствии искусственности и в том факте, что к ней точно не привязаны никакие условности, что делает все слишком простым.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Джесс
4 февраля
— Привет, милая.
Я немного нерешительна, когда звонит бабушка Бет. На самом деле это пустяк, но каким-то образом ей удается понять это ровно за две секунды. Я сижу на краю кровати и слушаю, как она рассказывает мне о том, как проходит жизнь в ее новом жилье.
— Итак, Клара, живущая в доме номер двенадцать, устроила вечеринку в честь своего восемьдесят пятого дня рождения и вызвала переполох, потому что вокруг нее собралась вся семья, включая правнуков, на велосипедах.
Я поднимаю брови:
— Я думала, в правиле номер двадцать три, подразделе пятом, или как там было сказано, строго никаких велосипедов?
— Именно, — я представляю ее лицо, и у меня на сердце становится тепло. Слушать ее почти так же приятно, как чувствовать ее объятия. Я должна скоро съездить туда.
— Так или иначе, Фиону, ответственную за размещение, это устраивало, а потом поднялся большой шум, потому что старая форель по соседству пожаловалась.
Я хихикаю.
— Итак, что там происходит в твоем «Большом городе»? Есть какие-нибудь захватывающие новости?
— Ну, — говорю я, откидываясь на кровать и поджимая под себя ноги, — в прошлый раз я говорила тебе, что наконец-то встретила Роба. Он давал нам уроки выпечки хлеба на закваске.
— Это тот, что шеф-повар, я права?
— Ага, — я киваю, хотя она меня и не видит. — Мы должны были добавить какую-то закваску — по сути, это как мука и вода, смешанные в тесто, а затем оставить всю эту смесь для хлеба настаиваться на ночь. Только закваску никто не добавил, и хлеб получился больше похожим на кирпич, чем на что-либо другое.